– Поставь в шкаф в холле, – распорядился хозяин.
Исполнив поручение, Вон выбежал на крыльцо, чтобы появиться вновь со снедью и вином.
– Мистер Бьюкенен подумал, что вам не помешает перекусить.
– Разложи на столе, – велел Пембертон. – А после принеси из лазарета йод и бинты.
Юноша повернулся, не отрывая пристального взгляда от пропитанного кровью рукава хозяина.
– Хотите, я позову доктора Чейни?
– Нет, – отрезала Серена. – Простую повязку я и сама могу наложить.
Когда Вон ретировался, Серена подошла к окну спальни и заново осмотрела выставленные в ряд бараки.
– У рабочих тоже есть электричество?
– Только в столовой.
– Так даже лучше, – определила Серена, возвращаясь в центр комнаты. – Не только в смысле экономии денег, но и для производительности. Живя по-спартански, они станут работать усерднее.
Широким жестом Пембертон обвел окружающие их стены из грубо оструганной доски:
– Здесь обстановка тоже довольно спартанская.
– Деньги идут на покупку новых лесных участков, – напомнила ему Серена. – Пожелай мы тратить свои сбережения как-то иначе, остались бы в Бостоне.
– Что верно, то верно.
– Кто живет по соседству?
– Кэмпбелл. Один из ценнейших работников в лагере: может вести бухгалтерию, легко починит сломанный агрегат и управляется с цепью Гантера[3] не хуже опытного землемера.
– А в доме на отшибе?
– Доктор Чейни.
– Тот чудак из ущелья Уайлд-Хог?
– Единственный врач, кого удалось уговорить сюда приехать. Пришлось даже посулить ему отдельный дом и автомобиль.
Приоткрыв створку стоявшего в комнате шифоньера, Серена заглянула внутрь, а затем осмотрела и внутренность платяного шкафа.
– А где мой свадебный подарок, Пембертон?
– Стоит в конюшне.
– Ни разу не видела арабского скакуна белой масти.
– Впечатляющий конь, – заверил ее Пембертон.
– Завтра первым делом прокачусь на нем…
Когда Вон принес йод и бинты, Серена села на кровать и, расстегнув на муже рубашку, достала оружие у него из-за пояса. Вынула лезвие из ножен и, оглядев подсохшие следы крови, отложила на прикроватную тумбочку, после чего откупорила бутылочку с йодом.
– Каково это – выйти один на один? С ножами, я имею в виду. Похоже на фехтование или… нечто более личное?
Пембертон попытался найти подходящие слова, чтобы выразить свои ощущения, но не слишком преуспел.
– Точно сказать не могу, – наконец признался он, – но схватка показалась мне и предельно реальной, и совершенно нереальной. Сразу и то и другое.