Его жена, Наталья Бурова, имела очень красивое лицо: большие миндалевидные глаза, высокие скулы, правильные черты и была на лет на десять моложе мужа. На шее у нее висел увесистый медальон – медведь, зажавший в лапах крупный алмаз – символ семьи Буровых. Шелковое платье было винного оттенка и отделано страусиными перьями того же цвета, которые при каждом движении графини легко колыхались. Графиня смотрела высокомерно, полностью уверенная в том, что здесь она в большей степени королева, чем любая из сидящих на троне.
Надменная графиня со своим мужем отошла в сторону, и им представили остальных старейшин с женами – их было одиннадцать – и остальную элиту: графов и графинь, маркиз, баронов и баронесс. Всех их надлежало запомнить, и все они сливались в одно неясное пятно в голове Софи. Гадюшник, как выразился когда-то её отец, пришел во дворец во всем великолепии, а свет свечей отражался тысячей бликов в их драгоценностях. Миэлния была родиной алмазов, сапфиров и бриллиантов, и её элита не забывала это показать. От богатства туалетов дам рябило в глазах, особенно это контрастировало с людьми на улицах, которых девушки видели ранее.
Софи хотелось поскорее освободиться. Сбежать подальше от всех, снять корсет, так туго сковавший её, блистательную, но очень тяжёлую корону и волшебное кольцо, тоже служившее символом королевской власти. Девушка взглянула на него: красный рубин блестел холодным блеском и неприятно оттягивал палец. Ей надлежало научиться пользоваться кольцом, ведь по поверьям в нём находится всё колдовство Миэлнии. Научиться пользоваться колдовским кольцом, но при этом спрятать от всех свою собственную магию, чтобы никто и не догадался, что она может колдовать сама. Почему это так важно, Софи до конца ещё не понимала, но на этом настаивали её отец и мать, и пока она решила им поверить на слово. Её собственная магия была её тайным оружием, и, по утверждению родителей, если она будет тщательно скрывать её, проживёт дольше. Принцесса колдовской страны, не умеющая колдовать, что может быть лучше? Колдовство Софи, по её убеждению, и не было чем-то особенным и полезным для правительницы, хотя умения были вовсе не заурядны, и за её услуги как колдуньи многие заплатили бы дорого.
Утром следующего дня Софи сидела в личной гостиной принцесс в компании Теи. Без общества Елены Тея вела себя совершенно нормально, не источая комплиментов и множества уменьшительно-ласкательных слов. Общаясь с ней вот так просто, Софи ловила себя на мысли, что они вполне могли бы подружиться и стать лучшими подругами – какими им надлежало быть по обычаю. По обычаю Миэлнии, после смерти последнего монарха объявлялись сразу две принцессы, девушки в возрасте от 15 до 18 лет (Софи было 16, а Теи 17), одна из которых должна была быть ближайшим потомком Великой Мирославы, а другая – Великой Элайзы. В жилах девушек должна течь особая колдовская кровь, а позже они должны выйти замуж и таким образом стать королевами, а их мужья – королями. Так страна должна обрести четырёх правителей, которые будут идеально дополнять друг друга, как стихии: огонь, земля, воздух и вода, и тогда в стране будет царить мир, равновесие и процветание. И так и было довольно долго, пока одной из принцесс не пришло в голову сбежать накануне свадьбы и исчезнуть в небытие. Рассерженный жених проклял принцесс, и с тех пор, вот уже двести лет, принцессы умирали молодыми и бездетными. «Благодаря этому проклятью даже я могу стать принцессой», – грустно напомнила себе Софи. На самом деле она не верила в проклятье, скорее в козни тех, кто убирал не угодных, но это не облегчало её судьбу. «Людей можно обмануть», – напомнила она себе, – «чего не скажешь о проклятье». А уж лгать и обманывать Софи научилась ещё в раннем детстве. Не проходило и дня, чтобы она не произносила ложь и даже порой сама верила в то, что говорила или делала.