– Ну, что ж, ты мне подходишь. У тебя простое лицо. Не привлекает внимание и не мешает думать. Только запомни: все, кто работают на меня, носят темную одежду. В знак уважения и памяти к моей дочери. Мы все очень любили Свету. Она была гениальным журналистом. Заруби на носу – ты никогда не станешь такой. Никто не станет.
Настя мысленно перекрестилась, что с порога не достала свои публикации. Теперь она уже не так была уверена, что ей когда-нибудь дадут шанс проявить себя по специальности там, где до нее работала гениальная Света. Которую, по словам ее матери, убили.
– Твой рабочий день, – продолжила Маргарита, как ни в чем не бывало, – начинается в восемь. Завтракаю я на работе. Предпочитаю правильное питание. Примерное меню тебе скинет Люба. Еще на тебе будет обязательная влажная уборка. Не терплю пыли. И Света моя была невероятной чистюлей. Настоящая леди…
Продолжить ей помешал неожиданный гость. Дверь без стука распахнулась, и в кабинет стремительно вошел такой красивый мужчина, что у Насти пропал дар речи. Она таких только на обложках журналов видела. Высокий, темноволосый с удивительно синими непроницаемыми глазами и тонким длинным носом, который придавал его лицу хищное выражение победителя и завоевателя. Он, как и остальные, был одет во все черное. Дьявол, а не человек.
Не взглянув на Настю (а, возможно, просто не заметив с высоты своего совершенства кого-то столько незначительного, как она) он подошел в Маргарите и наклонился, чтобы коснуться губами ее руки.
– Я ненадолго. Ехал на встречу с партнерами и увидел в витрине цветочного магазина Светины любимые ромашки. Решил заскочить к вам и порадовать ее.
Впервые Настя увидела, как улыбка может обезобразить лицо. Маргарита попыталась улыбнутся, но стала похожа на злобного, расчерченного глубокими складками тролля.
– Света будет очень рада. Но, надеюсь, это не отменяет нашего ужина в выходные? Мы ждем тебя у нас. Не забыл?
Дьявол выпрямился и коротко кивнул.
– Разумеется, нет. Я буду, как и обещал, – после чего он подошел к журнальному столику и положил ромашки рядом с другими цветами, затем провел пальцем по фото и, не оборачиваясь, попрощался и вышел.
Маргарита еще какое-то время задумчиво смотрела на закрытую дверь. Взгляд ее выражал нечто большее, чем Настя могла прочесть.