В комнате всё было точно так же, как и несколько часов назад, поэтому я, быстро забросив вещи в сумку, совсем уже собрался покинуть когда-то гостеприимный номер, но замер на месте. Что-то было не так… Демоны! Всё было не так!
Комната, которую я снимал, находилась на втором этаже в самом конце узкого и длинного коридора, являвшегося своеобразным балконом, поэтому шум из зала, расположенного внизу, сюда почти не доносился. Как правило, он напоминал слитный гул, словно где-то внизу шумело море. Сейчас же в комнате было тихо, и я тут же понял, какую именно тишину мне это напоминает – кладбищенскую.
Снизу не доносилось ни единого звука, что в принципе было невозможно: трактир – это то место, в котором всё время бурлит жизнь. Стучат ножи на кухне, разговаривают посетители, покрикивает на подавальщиц недовольный хозяин… А сейчас этого привычного шума не было. И мысли это вызывало совершенно безрадостные.
Я очень медленно приоткрыл дверь, радуясь, что совсем недавно сам смазал петли, так как дождаться этого от Антонио так и не смог. Через образовавшуюся щель мне была видна только часть зала, та, которая была ближе всего к двери. Но и этого было вполне достаточно для того, чтобы понять: оправдались самые дурные мои предчувствия.
Посуда была сброшена со столов и валялась на полу в лужах пива, там же видна была чья-то неестественно вывернутая нога. В воздухе знакомо пахло едой и не самым лучшим в Стылой Топи пивом, но всё перебивал сладковатый запах крови. Тот, кто хоть раз его почувствовал, уже никогда его ни с чем не спутает. Опустившись на пол, я змеёй выскользнул в щель и подполз с краю балкона, на который выходили двери комнат.
С полным основанием можно было заявлять, что трактир «Гнутый медяк» перестал существовать: возле стойки лицом вниз лежал Антонио, а торчащий из его спины огромный тесак не оставлял ни малейшего сомнения в его смерти. Ещё около десятка посетителей, которым не повезло оказаться не в то время и не в том месте, лежало между столами и на массивных лавках. Большинство было убито ножами, но странно было то, что практически все клинки, больше похожие на мясницкие тесаки, так и остались в телах жертв. Очень подозрительно: как правило, убийцы уносят своё оружие с собой. Если каждый раз оставлять нож в теле убитого, то никаких запасов не хватит.