Кто-то позади охает, кто-то начинает неприлично весело надо мной хохотать.
А мне… Я просто хочу умереть на месте!..
Глуша рвущиеся из горла рыдания, сплевываю грязь, что уже скрипит на зубах и пытаюсь вытереть лицо.
Отпад! Круто!..
Джек-пот, мать вашу!
Лучшего завершения этого дня просто не придумать!
Холодная вода стекает с волос по шее, мокрый насквозь лиф платья облепляет тело и четко обозначает съежившиеся соски. В отчаянии оттягиваю ткань, но это не спасает ситуацию.
В довершению к катастрофе, обливший меня водитель решает вернуться. Медленно двигаясь назад, черный седан равняется со мной и опускает стекло.
Немного пригнувшись к рулю из салона на меня смотрит Артур.
Всего секунда, и в его глазах мелькает узнавание. Брови сходятся на переносице.
– Блядь… привет.
Артур Рокотов. Парень, о котором я тайно мечтаю вот уже несколько лет.
Боже…
Как сильно я ошибалась, думая, что хуже уже быть не может! Лучше бы меня переехал Камаз.
– П-привет… – хриплю, заикаясь от холода и жгучего стыда.
Лицо пылает, а по спине идет мороз.
Пусть он уедет сейчас же!
– Садись, я тебя довезу.
– Не надо! – мотаю головой. – Там автобус…
– Садись!..
– Я запачкаю салон…
– Садись, Тася! – рявкает раздраженно.
Подъехавший к остановке автобус нетерпеливо сигналит с требованием освободить дорогу.
– Садись! – кричит какая-то женщина. – Облил, пусть везет домой.
– И шмотки новые купит! – поддакивают ей.
Спустившись с тротуара на проезжую часть, я быстро переставляю ноги по глубокой луже и, открыв дверь, сажусь в машину. Стекло с моей стороны тут же начинает подниматься, а седан мягко трогается с места.
– Такой дождь, да? – бормочу, собирая промокший насквозь подол платья на коленях.
В салоне тепло и чисто, негромко играет музыка. Рядом с Артуром я выгляжу как облезлая мокрая мышь. Сгораю внутренне от стыда.
– Я не часто здесь езжу. Не знал, что такая выбоина в асфальте.
– Я тоже. – говорю невпопад.
Вода с волос продолжает стекать по шее и груди и капать с кончиков на руки и кожаную обивку кресла.
– Там в бардачке салфетки.
Господи, вот я дура! У меня ведь в сумке тоже есть!
Вынимаю упаковку и, вытянув из нее сразу несколько штук, первым делом вытираю лицо и руки.
На Артура не смотрю. Не могу. Он и без того всегда сильно смущал меня, а сейчас тем более. Боюсь увидеть в его глазах пренебрежение и жалость.