Все здесь зависит от того, как смотрит поляк на свою цивилизацию и на тех людей, которых хочет ей подчинить. Какой взгляд естественно вытекает из его положения? Что он может видеть, например, в малороссах? В сравнении с его образованием они не имеют никакого образования; в сравнении с его развитым языком они говорят грубым местным наречием, не имеющим литературы; в сравнении с его святым католицизмом они исповедуют не веру, а раскол, схизму. Этих людей нужно цивилизовать, и почему же в этом случае ничтожная и ненадежная русская цивилизация должна получить преимущество перед богатой польской?
Всякая цивилизация горда, всякое образование надмевает. Всегда в большей или меньшей степени является антагонизм между людьми, развитыми культурою, и растительною массою народа с ее темными проявлениями. Если у нас самих является иногда взгляд на народ, как на простой материал для культуры, как на грубую глину, которой форма от нее самой не зависит, то подобный взгляд, кажется, нигде и никогда не был до такой степени усилен самым ходом истории, как на польском вопросе. Здесь он составляет существенный узел и потому разросся и окреп до страшной силы.
Поляки горды своею цивилизациею; они высоко ценят все ее блага и крепко держатся за ее преимущества. Кто их осудит за это? Кто может найти здесь что-нибудь дурное?
Таким образом, вопрос усложняется до высочайшей степени. В него входит всею своею тяжестью понятие цивилизации; перед этим понятием отступает на задний план идея самобытных народностей. Поляки со всею искренностию могут считать себя представителями цивилизации и в своей вековой борьбе с нами видеть прямо борьбу европейского духа с азиатским варварством.
Что же мы скажем против этого? До сих пор мы старались, сколько возможно яснее, показать все, что говорит в пользу поляков; опуская все спорное и несущественное, мы выводили из самого их положения справедливость их по всей вероятности безнадежных притязаний. Что же мы скажем теперь в свою пользу?
Сделаем краткие выводы из предыдущего.
Высокомерие и притязания поляков происходят от их европейской культуры.
Так как высокомерие и эти притязания не удовлетворены, то они составляют глубокое несчастие поляков.
Так как они могут быть удовлетворены только на счет нас, то они составляют для нас обиду.