Руслан, со своей работой, с организацией быстрой доставки еды, помешался на сервисе. Она, Аня, варила себе яйцо. Вот это была быстрая доставка. Пять минут кипит – и ешь. Всё остальное, скорее, развлечение. Раньше люди ждали утреннюю газету. А теперь – курьеров с едой. Курьеры. Вот кто ее навещал. Руслан всё заказывал на дом.
Через месяц курьер доставил ей робот-пылесос, чтобы не убираться. Пока тестировали, Аня жаловалась на очередное дурацкое задание – статью про то, как уложить брови и даже заплести их косичкой. Руслан посмеивался, а потом предложил ей бросить работу: «Ерундой какой-то занимаешься, ну вот правда, денег это не особо приносит, только силы из тебя высасывает». Если он и сам бы взял тогда отпуск, хотя бы неделю, чтобы провести с ней, вовсе расклеившейся… Понять – не что говорит врач, а что с ней происходит. Она бы, может, и впрямь оставила копирайтинг. Но он твердил лишь про деньги и силы. Убегал на работу, приходил поздно.
Аня тогда впервые подумала: а на что она будет жить, если они разойдутся? Вернется к матери в Серпухов? Выслушивать, что нечего было соваться в Москву? Стоп. С чего мысль о разрыве заползла ей в голову? Руслан налево никогда не ходил. Заботится как может. Но мысль уже засела в голове.
– Ну-у-у… – ответила ему Аня. – Я еще не готова вот так уйти.
Руслан промолчал, а она сама не поняла, сказала про работу или про их совместную жизнь.
Когда ноги согрелись, Аня высвободилась из кокона, пошла на кухню, уселась за стол, открыла ноутбук. Хотя бы понять, какие проекты поручили. Время до среды пролетит быстро.
И в первом же письме – задание опять потональникам. Подборка кремов с фотографиями. Женщины среднего возраста. Крупные планы. Посыл кампании – новогодний: «Сделайте своему лицу подарок». Дальше был комментарий от Карины, что слоган стоит переформулировать. Еще бы.
Аня закрыла ноутбук. Деликатно, словно тот уже упрашивал остаться и поработать. Тренькнул телефон – сообщение от Руслана: просит поменять деньги, купить еды и приехать к нему в офис на вечерние посиделки: «Представлю тебя народу».
Ключ от квартиры нашла на узкой полке в прихожей. Из-под него торчало двести евро.
На остекленном фасаде суда проступила алая полоса заката, свет стал мертвенным, сумеречно-сизым.
Аня долго копалась в чемодане: вся одежда – жеваная, мятая. Джинсы еще ничего, а вот свитер в таком виде не наденешь. Заглянула в кухонный мрачный шкаф в поисках утюга. Особо даже не шарила. Не увидела – и с резким скрипом запечатала дверцами черноту, пахну́вшую отсырелой пылью. В спальне белый, новенький шкаф-купе был пустым. Незаселенным. Как дом, где вечером горит лишь пара окон. Руслан занял всего две полки: выложил футболки с трусами, джинсы, худи. Ни утюга, ни гладильной доски – лишь постукивают пустые вешалки на штанге.