– Так, а это уже наглость, – разозлилась я. – Мало того, что подворовываешь, так еще и бардак наводишь. Совесть есть?
На меня тут же пристально уставились большими круглыми глазищами.
Мартышка изумленно разглядывала меня, а я – ее.
Едва сделала шаг ближе, послышалось угрожающее шипение.
Стало ясно, что между нами началась война за «территорию», и победитель в ней будет только один. Маленькая нахалка почему-то решила, что она главная, и сейчас моей целью было показать ей, что это совсем не так.
Взяв веник покрепче, решительно шагнула к подоконнику.
Мартышка тут же нахохлилась, заняла оборонительную позицию и зашипела:
– Шшшш…
– Знаешь, свои порядки будешь наводить в другом месте, а это мой дом. Я тут главная. И коль, ты пока остаешься здесь, будь добра слушаться меня.
В ответ полетел огрызок огурца.
– Ах, так!
Размахнувшись веником посильнее, быстро преодолела расстояние и схватила поводок, который так и болтался на шее мартышки.
К моему удивлению, обезьянка съежилась и закрыла лапками голову. Видимо, она действительно считала, что я смогу ее ударить.
Малышка сейчас выглядела невероятно несчастной. Стало понятно, что прежний хозяин ее наказывал. В очередной раз в душе все вспыхнула от гнева. Безумно хотелось найти этого чудо-фотографа и отлупить его как следует за все, что он натворил.
Уронив «оружие», невольно вздохнула:
– Ну, что ты, маленькая. Никто тебя бить не будет. Не бойся, и я бояться не буду. Давай лучше дружить.
На меня внимательно посмотрели. В огромных светло-карих глазах плескался страх, и это неудивительно, ведь я была такой большой, а она – маленькой и беззащитной.
Осторожно протянула к ней руку:
– Давай, дружить. Мы с тобой поладим, обязательно.
Мартышка вновь съежилась, словно ожидала толчка или удара, но взгляда не отвела. Она явно мне не доверяла, и сейчас было необходимо показать, что от меня не будет подвоха.
Я аккуратно, очень осторожно, коснулась мягкой шерстки на макушке и нежно погладила ее:
– Не бойся, крошка. Все будет хорошо. Поверь, вот в лепешку расшибусь, но найду для тебя надежного доброго хозяина, кто не будет обижать и бить, кто сможет позаботиться и действительно полюбит. Ты только хорошо себя веди, не шкодничай, не воруй. Договорились?
Обезьянка, видимо, прекрасно понимала мои слова. Вместо ответа она ловко вскарабкалась ко мне на руки и обняла лапками за шею, как-то совсем по-человечески вздохнув.