– Нужна помощь, – Тайлер улыбнулся и присел на край стола.
– И почему все садятся на мой стол? Что за манеры?
– Кто говорит о манерах? Тут уже были твои ноги, когда я присел, – Тайлер пощекотал пятку Кими.
– Ай-ай, перестань, – девушка торопливо убрала ноги со стола и спрятала их в туфли-лодочки.
– Поможешь? – спросил Тай.
– Ужин? – начала торговаться Ким.
– У нас дома, и готовишь ты, – поспешил сбить ставку Тайлер.
– Ну куда вас девать? Выкладывайте.
– Сможешь узнать, на каких сайтах и кому продавали такие книжки? – Логан достал из кармана фотографию бутафорского гримуара. – Если захочешь взглянуть на оригинал, он в хранилище вещдоков.
– Попробую пробить, но это будет непросто. Дайте мне пару дней. И у меня будет больше мотивации, если вы дадите мне взглянуть на дело, – Кими многозначительно посмотрела на детективов.
– Зачем тебе это? – удивился Логан.
– Ты не сказал ему? – Кимберли с укоризной взглянула на Тая.
– Я не думал, что ты серьезно говорила, – Тай пожал плечами и посмотрел на напарника: – Кими собирается подать запрос на обучение в ФБР, чтобы стать профайлером. Ей нужно потренироваться в составлении профиля, чтобы набрать побольше баллов в глазах приемной комиссии.
– Не хило! – Логан присвистнул, но с уважением посмотрел на Ким. – Я не против, но документы о неразглашении подписать придется. Мы-то тебе доверяем, но без бумажки доступы тебе не дадут.
– И с шефом сама договоришься, – добавил Миллер.
– Обожаю вас, – Кимберли подскочила и по очереди обняла детективов, но в следующую секунду смутилась от собственной чрезмерной реакции и вернулась на место.
Когда дверь за детективами закрылась, Ким уткнулась лбом в стол, забыв о минутной радости. Каждое прикосновение Тайлера отдавалось ноющей болью в груди. Когда она сама как бы невзначай и по-дружески касалась его, кожу обжигало. И с каждым днем держать дистанцию становилось все сложнее. Казалось, все, кроме самого Тайлера, считали, что они созданы друг для друга. И даже несмотря на то, что она почти поровну с ним разделила заботу об Оливере, Тай оставался неприступен. Они стали больше времени проводить вместе, но каждая новая минута рядом с ним была мучительнее предыдущей. Невыносимая близость.
Жалеть себя Ким не любила, ей хватило двух минут, чтобы вновь прийти в норму. Она подняла голову, поправила прическу и принялась за работу. Мать Кимберли постоянно повторяла, что нужно быть терпеливее. «Терпение всегда вознаграждается сторицей», – говорила она.