– Алло, – почти спокойным голосом проговорила Запьянцева, включая громкую связь на телефоне.
– Вы уже подумали, что вам дороже: ваша дочь или ваши деньги? – раздался в трубке мужской голос, который был сильно искажен какой-то компьютерной программой, и идентифицировать его точно не удастся.
– Конечно же, дочка! – нервно ответила Марина, и сыщик не понял, начала она отыгрывать свою роль или действительно очень волнуется. – Вот только сразу я их собрать не смогу!
– А я и не требую деньги через минуту. Суток вам вполне хватит. – В голосе похитителя послышалась издевка.
– Вы не понимаете! – вновь взволнованно воскликнула женщина. – Мне сразу не собрать такую сумму. На счетах есть только половина из них. Для получения второй части придется кое-что продать…
– Ты что, сучка, мне голову морочить вздумала?! – яростно заорал похититель, впервые выйдя из состояния равновесия.
И тут же в трубке невнятно зазвучал другой голос. Так тихо, что сыщик не мог разобрать слов. Запьянцева хотела что-то ответить бандиту, но Гуров остановил ее жестом и прислушался. Вот только из телефона раздавалось лишь невнятное бурчание, словно микрофон сотового телефона бандита чем-то закрыли, но не слишком плотно. В зале ресторана повисла тишина, которую, казалось, можно было резать ножом, а затем из телефона Запьянцевой вновь раздался тот же самый измененный голос. Бандит говорил уже совершенно спокойно.
– Так, что вы хотите мне предложить? – с той же издевкой поинтересовался он. – Но раз уж вы стали выдвигать условия, и я выдвину свое: если то, что вы скажете, мне не понравится, я прямо сейчас отрежу вашей дочке ушко и пришлю вам его с курьером.
Гуров четко видел, что Запьянцева едва сдержалась, чтобы не крикнуть. И в ее взгляде, направленном на сыщика, он прочитал: «Если из-за твоего плана моя дочь пострадает, я тебя разорву на части!» Гуров в ответ понимающе и ободряюще улыбнулся. Марину это немного успокоило.
– Я не отказываюсь платить и очень надеюсь на ваше благоразумие и на то, что вы не тронете мою дочь, – чуть дрожащим голосом произнесла она. – Я до сих пор выполняла все ваши условия и готова их выполнять дальше. А мое предложение – это не условие, а простое дробление сделки. Я готова вам заплатить половину суммы через двенадцать часов, а вторую – еще через двенадцать.