Но это – явно явление временное.
Как там было? Никуда не денутся, влюбятся и женятся?
Короче, совершат самую наиглупейшую ошибку из всех возможных.
– Белка, ты это, – и часа не прошло, как на пороге террасы второго этажа нарисовался Илья, уже вполне прилично одетый в кожаные штаны, обтягивающие упругий зад, и футболку-сетку. На ногах пока что носки, на голове черно-белая бандана, на шее плетеный шнурок с азартно оскалившейся черепушкой, на левом запястье браслет из его собратьев поменьше… Вот это я понимаю, наконец-то выглядит, как человек! – В клуб поедешь?
– Двинулся? – изумленно вскинула брови, рассматривая неприлично серьезного братца. – Кого я там любила?
– Стась, завязывай, – сложив руки на могучей груди, показав литые мышцы везде, где тело напряглось, нахмурился байкер. – Хорош в четырех стенах сидеть. Прокатишься, клубешник оценишь, ты там не была ни разу.
– А чего, без моего пристального осмотра и авторитетного мнения он перестанет исправно работать и приносить тебе бабки? – еще больше удивилась, оставляя допитую кружку на широкие перила, на которых сидела, разглядывая небольшую тихую улицу загородного коттеджного поселка, скрытую под тенью весело шелестящих листочками берез. Здесь было тихо, прохладно. А самое главное – безлюдно.
– Белка, не зли меня, – еще больше нахмурился рыжий. И вздохнул. – И курить бы ты завязывала, что ли…
У меня чуть тонкая сигарета с шоколадным привкусом изо рта не выпала. Чёт не вовремя Илюха сегодня старшего брата врубает…
– Харлей, тебе чё от меня надо? – тихо и проникновенно поинтересовалась, выдохнув приятный, сладковатый дым. Развернувшись к нему лицом, поджала под себя ноги, не слезая с перил, и мрачно добавила. – Что за внеплановые признаки активности материнской платы? Мы, кажется, уже это обсуждали. В твоем «Максимусе» мне ловить нечего. Твои друзья – не мои друзья, и вряд ли вообще меня вспомнят. Так что давай не будем лаяться, а просто свернем эту тему. Я никуда не поеду.
– Неаполь к предкам сваливает, на неделю почти, – добавил информации братец, прозванный еще в бурных подростковых годах известной маркой байков. – У меня работы в клубешнике навалилось. Ты одна тут будешь куковать?
Я пожала плечами. А почему нет-то?
– Ни хрена, Белка, – слегка треснув пудовым кулачищем по дверному косяку, непримиримо заявил рокер. – Одевайся давай, и погнали. Потусишь, с парнями пообщаешься, может, работенку тебе какую найдем.