«Я готов, герр генерал!», – ответил оберштурмбанфюрер СС Шольц.
Через двадцать минут генерал фон Виттерсгейм и оберштурмбанфюрер СС Шольц были на берегу Волги. А ещё через двадцать минут вдали со стороны Сталинграда показался большой двухпалубный пассажирский колёсный пароход с высокой трубой «Композитор Бородин». Генерал поднёс большой артиллерийский бинокль к глазам и стал долго и внимательно разглядывать его.
Построенный ещё в царствование императора Николая II в 1905 году, с началом Сталинградской битвы пароход был переоборудован в санитарно-транспортное судно № 56 и получил название СТС-56. После массированной и варварской бомбардировки немецкой авиацией Сталинграда 23 августа в городе были тысячи раненых горожан. В условиях приближения немецких войск к Сталинграду необходимо было как можно быстрее вывезти их в безопасные места. В июле и августе 1942 года речники Волжского пароходства эвакуировали из Сталинграда 31 госпиталь, 23 школы и детских сада по Волге. В свои каюты и залы «Композитор Бородин» (СТС-56) мог принять почти 550 пассажиров и членов экипажа. В свой последний рейс в Камышин «Композитор Бородин» отправился из порта Сталинграда 24 августа 1942 года, имея на борту 700 раненых во время бомбардировки горожан и раненых бойцов Красной Армии. Кроме раненых горожан и солдат, членов экипажа на борту был большой штат медицинского персонала.
«Дмитрий Фёдорович, нас просят погрузить ещё раненых, учитывая положение в городе после вчерашней бомбёжки и эвакуации почти всех госпиталей. Можем ли мы ещё принять людей и где можно их разместить?», – обратилась к капитану санитарного парохода Чевесу начальник санитарного судна 30-летняя врач из Саратова капитан медицинской службы Горшкова.
«Клавдия Ивановна, я уже взял больше положенного на целую сотню с лишним людей. Учитывая критическую ситуацию, я могу взять на борт только легкораненых. Прошу вас проследить за тем, чтобы они размещались на открытых палубах, а также на носу и корме. У меня не только все залы и каюты заполнены тяжелоранеными людьми, но даже в коридорах судна они лежат, ограничивая проход. Это опасно, ведь мы пойдём на прорыв в Камышин после полудня, а в воздухе почти постоянно висят фашистские стервятники. Менее месяца тому назад мы уже подвергались налёту немецких самолётов, когда шли из Сталинграда в Астрахань. Нам повезло, потому что я энергично маневрировал, и мы избежали прямых попаданий авиабомб. Но немецкие истребители снизились до малых высот и стали расстреливать наш пароход из пушек и пулемётов. От их атак я не мог увернуться. Некоторые наши раненые были убиты или повторно ранены. Я был вынужден пристать к берегу, чтобы высадить раненых», – ответил капитан.