Да, да. Не перебиваем.
– Я резким рывком развернул его к себе, посмотрел в глаза и дал пощечину. Думаю, по моему лицу он все уже понял. Для парней это неприемлемо, когда другой парень дает тебе пощечину. Это считается низостью. Я обозвал его и спросил: «Что это за херня?» и «Что ты будешь с этим делать?». Он ничего не ответил. Я хотел еще раз дать ему пощечину, чтобы он хоть как-то вышел из транса и дал мне четкий ответ. Уже замахнулся, но он пытался защититься своей рукой, и снова попал мне по носу. Я понимаю, что оба эти раза случайность, и это не тот случай, когда он «просил» меня бить его. Это как раз не этот случай. Тех случаев было действительно много. Мы сейчас говорим именно об агрессии и жестокости, и это оно. Тогда меня это настолько разозлило, что я совсем слетел с катушек, и просто начал бить его без остановки. И время длилось очень долго. Он даже не отвечал мне. Не бил в ответ. Видимо, сам испугался, что я не останавливаюсь. По обе стороны школьного коридора выстроились наши одноклассники и ученики из других классов. Коридоры узкие, так что я не могу сказать, сколько там было человек. Но не меньше пятидесяти точно, может быть, даже сто. Я до сих пор удивляюсь, почему ни один из учителей в тот момент не проходил по этому коридору и не видел этого. Никто ничего не сделал. Я просто продолжал бить его. Он уже стоял на полусогнутых ногах, но еще не опустился на колени, и просто закрывал руками голову. Тогда у меня уже как будто не осталось сил. Помню, как отвесил ему смачный поджопник, пока он был в этой позе. Меня это тогда повеселило.
Черт. Надеюсь я не улыбнулся сейчас. Это тупо, но это же было в детстве. И мне стыдно на самом деле, что я дрался в школе. И мне стыдно за ту ситуацию, как и за свое поведение. За то, что я не смог совладать с собой. Сейчас меня веселило именно слово «поджопник», потому я надеюсь, что у меня не было улыбки на лице. Да, это было жестко и жестоко. Но это точно не та ситуация, благодаря которой я смог бы стать убийцей, или считался бы плохим человеком.
– Я понял, что уже ничего не поделать с тем, что происходило, но вроде бы и драка не окончена, потому что вообще никаких действий от Томаса тогда не поступало. Он не бил в ответ, но и не падал на пол, чтобы сдаться. И тогда я подошел к нему сбоку, он так и продолжал стоять согнувшись, закрывая голову. Я ударил по этой голове кулаком сверху вниз. По затылку. После этого он упал на колени, а потом и на локти, уперся лбом в школьный пол и стал отползать к стене, в угол. Я не стал его запинывать или бить дальше руками. Я просто пошел в туалет отмывать кровь от рубашки. А он так и сидел там, пока я не ушел. Но на следующем уроке он появился. Весь красный, как помидор, но он сидел в классе. Тихонько, за последней партой, не думая уходить домой после такого. Это было странно.