Отряхнув несуществующую пыль с одежд, Феррон грузно опускается на ступени пагоды и, откинувшись на колонну, задумчиво смотрит в темноту каверны.
– Знаешь, Рен, твой рассказ о встрече с Вастаем пробудил во мне множество воспоминаний. На своём веку я не раз скрещивал клинки с отродьями подземного царства, – негромко произносит он, и голос его впервые звучит так устало и отрешённо. – Истребление демонов, защита простых людей от их растлевающего влияния – это была одна из главных задач, что ставил перед нами Аранг. Бессчётное количество раз учитель отправлял меня и других своих учеников туда, где творилось невообразимое зло.
Призрак ненадолго умолкает, погружаясь в воспоминания. А когда вновь подаёт голос, в его интонациях звенит странная, тревожная нотка:
– Однажды мне довелось столкнуться с воистину ужасающим созданием преисподней. Даже сейчас, спустя века, я не могу без содрогания вспоминать ту битву. Такой немыслимой, поистине запредельной мощи я не встречал ни до, ни после…
Я застываю в изумлении, глядя на своего наставника. Феррон сейчас – лишь бледная тень былого величия, призрачный отголосок некогда могучего адепта, одного из лучших учеников самого Аранга. И всё же, даже после смерти, даже перейдя грань, отделяющую мир живых от загробного царства, он способен испытывать страх. Нечто, случившееся в прошлом, до сих пор бередит его бесплотную душу, заставляя содрогаться от ужаса и боли.
Прикрыв глаза, Феррон погружается в воспоминания. Тихим, отрешённым голосом он начинает свой рассказ:
– Рен, пойми, демоны бывают очень разными. Одни полагаются на грубую, необузданную мощь – прямо как Вастай, с которым ты имел несчастье столкнуться.
– На самом деле он скорее дурманил людям головы, подчиняя своей воле, – осторожно возражаю я. – Большую часть времени этот монстр провёл взаперти, скованный формациями и печатями.
– Умение манипулировать и соблазнять в его случае – скорее побочный эффект от длительного заточения, – качает головой наставник. – Если верить твоим описаниям, Истинная суть Вастая – типичный Инфернал. Способный повелевать огнём, но не слишком искушённый в тонком искусстве обмана. Поверь, будь он и впрямь хитёр, и коварен, его бы не удалось удерживать в плену так долго. Впрочем, мы можем вечно гадать, как всё сложилось бы иначе. Сейчас речь не об этом.