– А чем мне ещё заниматься с такой рожей? – вздыхала Светка. – Пойду в науку. Там парни ценят мозги, а не оболочку. Найду себе умного и страшненького, потому что дураки не нравятся мне, а красивым не нравлюсь я.
Наташа подругиных терзаний искренне не понимала. Света казалась ей ладненькой, крепко сбитой и вполне симпатичной.
– Ты попробуй сделать причёску и накраситься, – увещевала она Миронову. – Светик, даже фотомодели без косметики страшные и блёклые!
– Фигня это всё, – убеждённо отмахивалась от её предложений Светлана, и её курносый, усыпанный сероватыми веснушками носик наливался возмущённой краснотой. – Мне и так хорошо. Не для кого краситься. Когда появится парень, ради которого я захочу измениться, тогда и подумаем.
Вот тут было не поспорить.
У Натальи тоже не имелось принца, ради которого хотелось бы прихорошиться.
Как и многие девушки её возраста, Наташа умудрялась найти в своей внешности такое обилие дефектов, что хотелось замотаться в паранджу и сидеть дома, не высовываясь и не пугая окружающих. Лицо всё в веснушках, как у подруги, только у Светки серые, а у Натальи – ржавые. Волосы дико рыжего цвета, а ей такой не идёт, в этом девушка была убеждена. Грудь неприлично большая для невысокой, стройной фигуры – непропорционально и смешно, вот! Глаза зелёные, как у кошки, да ещё и слепые. Да, совершенно слепые! И лицо такое, что никакие очки не идут. Самое смешное, что приличнее всего на её физиономии смотрелись обычные очёчки в роговой оправе.
– В этом есть какая-то нарочитость, – сказала Светка, впервые увидев подругу в этих доисторических очках. – Но сейчас же модно эпатировать, так что жги.
И Наталья «жгла».
* * *
Когда тебе шестнадцать лет, жизнь представляется этаким ежом, ощетинившимся иголками. Она вдохновенно тычет тебя, колет, издеваясь и доставляя неприятности – то прыщ на видном месте, то фигура на смех всем, то волосы лежат а-ля «я упала с самосвала», то учителя придираются, то парни вокруг идиоты. В общем, сплошные мучения. И всё время хочется чего-то, непонятно чего. Особенно когда вдруг понимаешь, что почти все одноклассницы давно встречаются с парнями, а ты, словно отставший пассажир, несёшься за последним вагоном уходящего поезда. Бежишь, пыхтишь, а все смотрят и то ли сочувствуют, то ли посмеиваются.