Жора налил ещё.
– А вот это ты, брат, зря. Женщины, они, брат, внимание любят, ласку. – Жора тряхнул остатками былых кудрей, – Вот моя Талия – хоть та еще змея, а меня любит и жалеет, потому что я, хоть и пью, а жену слушаю и люблю.
В двери постучали.
– О! Это за мной! Ну, Лёха, бывай! Завтра приду, пособлю тебе с ремонтом. А бутылочку я у тебя оставлю, чтобы Талия не видела.
Жора, чуть пошатываясь, пошёл к двери. «Таличка, ты меня потеряла что ли? А я вот Лёхе с ремонтом решил помочь по-соседски. Нет. Таля, ты меня знаешь. Сухой. Ну, грамульку перед работой – святое дело! Таля, за что? Талька!»
Утром, чуть свет, Алексея разбудил стук в дверь. Лёша, нашарив босыми ногами шлёпки под кроватью, пошёл открывать. «Кого чёрт несёт в такую рань?! Поспать в выходной не дадут!» – ворчал он себе под нос. На пороге стоял Жора. «О…» – простонал Алексей, «Не надо было открывать.»
– Лёха, ну, ты молодец! Уже с утра ремонтом занимаешься! Я так и знал. Ну, показывай, где чего.
– Жора, дай хоть проснуться… – Лёша пошаркал в комнату. – вот не спится ж тебе…
– Кто рано встаёт, тому раньше нальют. Да? Подъём! Мы с тобой, Лёха, ремонт в два счёта сделаем! Тут опыт нужен. Я этих ремонтов, чисто-конкретно, знаешь сколько сделал!
– Сколько?
– А я тебе скажу. Это… ну, короче, вот сейчас это не имеет значения.
– Слушай, Жора! Может, я тебе просто налью, и ты пойдёшь домой? А?
– Лёха! Обижаешь! Я каждую каплю должен заработать! У меня своя система. Мыслишь?
– Понятно. На каждую мысль найдётся свой умник, который доведёт её до абсурда.
– Это важно, Лёха. Я по утрам не пью, а только после работы. Это чисто-конкретно. За работу! Перво-наперво отрываем старые обои!
Лёша и Жора взялись за дело. Начали от дверей и пошли по часовой стрелке. Обои отваливались легко, будто давно ждали освобождения и упокоения на свалке. Под обоями оказалась старая побелка, под ней уже местами проглядывала деревянная дранка.
– Да, тут без хорошей штукатурки не обойтись, – с видом знатока резюмировал Жора. – До обоев еще дожить надо, Лёха.
Дошли до последней стены. Под слоем обоев выглядывали не розовые с разводами белила, а совершенно чёрная стена.
– Лёха, глянь! Ужтыёжты… Вот так клюква! – Жора стоял, вытаращив глаза.
Лёша стал аккуратно отрывать обои дальше. На чёрной стене стали появляться белые точки, линии, непонятные обозначения. Когда стена была полностью очищена, Лёша отошёл в сторону, оглядел всю открывшуюся картину и остолбенел.