Хотя в такие минуты страсти человек перестаёт быть человеком, он превращается в животное, которое слушается только своих инстинктов.
Латы, которые он на себя надел торопливо, были перепутаны сторонами, но эта нелепая деталь не могла скрыть его прекрасное накаченное тело, на котором на неприкрытых местах были видны глубокие шрамы.
– Ты выглядишь великолепно, – произнёс он, медленно наклоняясь к ней, в надежде почувствовать её запах и поцеловать.
Столь долгое, и настолько долгое, что даже он сам не знал, насколько, отсутствие в жизни Егора девушки сделали его очень закрытым человеком, но в эти моменты, когда он почувствовал запах его локона волос и легкого запаха духов, возбудили в нём самом зверя, и сейчас он изменился даже очень быстро во взгляде, и на жеребца он мало походил, и практически был готов растерзать Надю вдоль и поперёк такое количество раз, пока не получит успокоения.
Она ответила лишь улыбкой, её губы чуть приоткрылись, словно приглашая его ближе. Он сделал шаг вперёд, что его висящие гениталии и торчащий член коснулись её живота и левой груди, что ствол походил на копьё, вонзающий в её сердце, и их дыхание слилось в едином ритме.
Его рука медленно скользнула по её бедру, вызывая у неё мурашки, а Надя, наклонившись вперёд, коснулась его лат из папье-маше, вызывая волны нежности и страсти.
Егор обнял её, притягивая к себе, их тела слились в едином такте страсти.
Надя, смущаясь мгновениями, чувствовала его горячее и глубокое дыхание, когда Егор нашёптывал ей слова, которые она обычно слышала в кино во время любовных сцен. Она подняла голову, и их губы встретились в поцелуе, который становился всё более страстным и глубоким.
Комната наполнилась звуками их наслаждения и нежности, и звуков, которые имели разные тональности и громкость, хаотично переплетающихся в сексуальную симфонию.
Надя чувствовала его набухший плоть и твёрдую головку, которая была похожа на шляпку белого гриба, выскребающий всю нежную её смазку в обе стороны, что Егор постоянно чувствовал сухость, но продолжал совокупляться с ней, как лев со львицей в пустыне, когда все остальные животные затаились вдалеке, боясь потревожить владения царя территории.
Кровать, где все годы спала тётя Рая, сейчас согревалась теплом абсолютно чужих ей при жизни людей.