Она встала, проплыла на кухню, вернулась с тарелкой, на которой красовался румяный круассан и чашечка ароматного кофе. Усевшись за стол, стала пить кофе маленькими глоточками, отщипывая от круассана кусочки и манерно кладя их в рот.
Ну и фифа! И как она так быстро кофе приготовила?
То ли прочтя мысли, то ли заметив выражение моего лица, Маня сказала:
– Не удивляйся. Коскороба, она и есть коскороба, с виду – лебедь, а по сути – гусыня.
– Мам, ну ты даёшь, – спокойно, без обиды откликнулась Василиса, вопросив, – Что ты перед ней бисер мечешь? Чем она может помочь?
– Не всё же тебе эту лямку тянуть, может и люди на что сгодятся, – ласково сказала Маня, погладив дочь по руке.
– Люди?! – воскликнула я, от удивления, – А вы кто?!
– Мам, ну, ты что ей ничего не сказала?! – возмутилась Василиса, но как-то уж больно спокойно и даже, как показалось, с лёгким сарказмом.
– Вот сейчас и расскажу, – ответила Маня, словно извиняясь перед ней.
Я аж напряглась, в ожидании чего-то ужасного, вспомнив каменистую пустошь. Что может быть ещё хуже того?
– Даша, помнишь старые народные русские сказки? – спросила ласково старушка.
– Ну, да, -ответила, не понимая, куда она клонит.
– Там были Баба Яга, Кощей Бессмертный, – монотонно и тихо перечисляла Маня, словно убаюкивая, -Змей Горыныч, царевна Лебедь, Дед Мороз, сестрица Аленушка и братец Иванушка, гуси-лебеди, кот Баюн и серый волк?
– Да, – согласилась, не зная, что и подумать.
– Так вот это мы и есть, – спокойно и твёрдо сказала Маня.
Ожидала чего угодно, но только не этого и от неожиданности рассмеялась.
– Ну, вот, что я тебе говорила, – тихо, со вздохом, констатировала Василиса, поднимаясь с лавки.
Демонстративно встав напротив меня, она развела руки в стороны. Вдруг вокруг всё потемнело, словно сгустились сумерки, за её спиной появились два огромных, распахнутых, белых крыла, а на голове обруч, в центре которого сверкал яркий, словно звезда, голубой камень.
У меня перехватило дыхание, а в голове пронеслось «А сама то величава, выступает будь то пава… А во лбу звезда горит». Уставившись на Маню, прошептала:
– Она, что царевна Лебедь?
– Да, я – царевна Лебедь, – абсолютно без пафоса и высокомерия, представилась она, – А ещё Василиса Премудрая, матушка Зима, и слуги мои – гуси-лебеди.
– Вот это да! – от неожиданности вырвалось у меня. Вдруг осознала, что Маня – это Баба Яга, а её муж Костя – Кощей Бессмертный.