– Не видно ли кого? – в нетерпении воскликнул волхв.
– Нет, не идут наши рати, – тоже с беспокойством в голосе ответил старейшина Лин.
– А должны были бы уж возвратится, – тихо проговорил старейшина из Оума, мудрый Окат.
Большой, просто громадный высился город Оум, на берегу великой реки Оби, над всеми окрестными холмами. Здесь, на богатых землях, в Сибири-матушке, да и посреди всей Русской Земли, где уже начинались степи, но и леса не лишали людей свое защиты, три поколения назад возвели ганты эту могучую крепость. Высокий крутой вал, насыпанный поверх стены, собранной из срубов громадных деревьев, вырос в верх на целых десять саженей. Снаружи защитой служил глубокий и широкий ров, глубиной в три сажени, шириной в восемь. Внутри же вала были устроены жилища для людей, словно соты у пчёл. Оконца смотрели только внутрь крепости, во двор. Здесь имелись и колодцы, и сараи, полные зерна, даже мастерские для умельцев-медников. Но люди, пока не грозила опасность, жили вокруг крепости, вольно широко, в своих усадьбах. Пасли скот, сажали рожь, пшеницу и ячмень, ухаживали за обширными яблоневыми садами. Щедрая Обь богато одаривала рыбой, и недалеко стояли хорошо устроенные пристани, где ожидали торговцев и рыбаков крутобокие лодьи и юркие шитики.
Здесь, перед громадным валом Оума, на резных скамейках, сидели старейшины и волхвы самого большого города гантов. За каждым стояли ихверные уноты, и даже мало видевшие чего юнцы были в большой тревоге. Уже с неделю как ушло соединенное войско Саргата и Оума в степи, но не было больше вестей, словно провалились они в Тартарары. Думал иногда Рист, отчего царь не дождался помощи из Варты и Гандвика? Понадеялся на собственное многолюдство? Желал сам всю славу получить? И то, поднял рать в три тысячи воинов, большая сила, небывалая, спору нет…
– Вот, испей квасу, – предложил волхв Рист старейшине, сидевшему рядом, – Сакат, обнеси всех вятших мужей! – сказал волхв своему уноту, – а ты, Живко, пряники подай! Да поживее, чего на ходу спишь!
Юноша, чинно кивнул, и взяв ендову в руки, пошёл мимо скамей. Рядом шёл и помошник его, совсем мальчишка, Лит, и малым ковшиком наполнял чаши собравшихся. Живко раздавал сладости. И то, хороши ржаные пряники на меду, и нет ничего вкуснее! И, порадовались вятшие, думающие мужи, кажется, покинула их туга-печаль.