Мы заржали и надолго, опять разбудив и перепугав англосаксонских девиц. Моё рыжее чудище быстро скрылось в туалете.
– Блевать побежала, – знающе пояснил Серж. – Но это тоже не важно… О чём я? Старик… А, да. У меня реставрационный бизнес. Понимаешь? Я советник, я не чиновник! Не государственный, не корпоративный, не профсоюзный… Ни-ни.
– И что же ты советуешь, советник?
– Это тоже не важно… Они там проводят тендер на реставрацию памятника. Кремля какого-нибудь нижегородского, усадьбы-музея, да хоть памятника Пушкину. Александру Сергеевичу. Помнишь такого, да? Не в этом дело. Присылают деньги, я их на Кипре принимаю, делю, кладу… Я не об этом!
– Почему, давай об этом. Распил мне интересен.
– Не разочаровывай меня! Ты же умный человек, не журналюга какой-нибудь. Я о другом… Старик, заметь, мы у трудяг ничего не берём, и храмы, они, как правило, после нас всё-таки стоят под золотыми куполами. Но мы никому не обещаем защиты и манны небесной в перспективе за их же кровные. Понимаешь? В чём собака порылась…
– А-а-а. Ты о спасении души? Понимаю. Да, у нас всё просто: «Слышь, работяга! Хочешь деньгу заколачивать, да такую что во всей округе никто из твоих знакомых не получает? Давай, вали к нам! Только сначала подпиши заявление о вступлении в члены профсоюза и ещё одно, в бухгалтерию, об уплате взносов». Мы никого не принуждаем. Это сделка. Понимаешь? У него – деньги, а у корпорации вывеска: «Социальное партнёрство в действии!». И всем хо-ро-шо.
– Я думал, это мы гниль… – Серж ладонью размазал по лицу слёзы или пьяные сопли и задыхаясь продолжил: – Да! Когда мы потрошим древние дома… Душу города выворачиваем, и потом новодел лепим вместо памятника… Так дешевле… Но вы хуже! Понимаешь, ты?! Старик… Вы сразу сделку предлагаете, с дьяволом!
– Чья бы мычала! – драться не хотелось. Вискарь уже не брал, девок совсем не желалось, хоть они ещё и трясли грудями, и крутили задницами перед носом в такт музыки. – Серж, по-моему, пора расходиться! Спасибо за чудесный вечер!
Я встал, пытаясь найти в этом свинарнике свой галстук.
– Да брось ты, не обижайся, все мы большие свиньи! Все играем… Но ведь по не нами навязанным правилам! Ладно… Давай, лучше, выпьем за начало нашего приятельства!
Он вскочил, плеснул в бокалы, близко подошёл ко мне и заговорчески зашептал: