Как я могу быть счастлив, когда в любой момент грабители могут ворваться в мой дом и похитить всё, что я нажил за всю свою жизнь. Как человек может быть счастлив со всеми этими волнениями?!»
Королевские гонцы покинули купца и направились к главному министру короля, самому могущественному после короля человеку в стране.
«Ты счастливый человек?» – спросили они.
«Не говорите глупости», – ответил министр. – «Я весь в заботах о безопасности нашей страны: кругом враги, которые чуть ли не каждый день затевают козни и вынашивают коварные планы, чтобы ослабить нашу страну. А этот злодей Джонсон только и ждёт удобного момента, чтобы отстранить меня от власти. Рабочие постоянно требуют повышения зарплаты, а богачи только и думают, как бы не платить налоги. Как вы думаете, может главный королевский министр быть счастливым человеком?!»
Королевские слуги направились дальше, разыскивать по стране счастливого человека. Искали они везде: и высоко в горах, и в полях, и у рек, но нигде не могли найти. Ни один человек не сказал им, что он счастлив.
Пришлось гонцам возвращаться назад во дворец короля. Они были уверены, что король приговорит их к смерти за то, что они так и не нашли в стране счастливого человека, не принесли королю рубашку, которая могла бы его исцелить. Шли они по дороге усталые, жалкие, в скверном настроении. И тут увидели они нищего, сидящего у дороги возле разведённого костра. Он жарил на сковороде сосиски, и пока готовил себе ужин, напевал какую-то весёленькую песенку.
Гонцы переглянулись: «Неужели они нашли того, кого так долго искали?» – подумали они, подошли к нищему, и один из них сказал:
«Твой голос звучит очень весело, мой друг».
«Конечно, – ответил нищий, – ведь я счастливый человек!».
Гонцы не могли поверить своим ушам. В один голос они воскликнули: «Дай нам свою рубашку!»
Нищий расхохотался:
«Мне жаль, джентльмены, – сказал он, – но у меня нет рубашки».
– О, мамочка, какая интересная сказка! – воскликнул Эндрю.
– А теперь спать, – сказала мама, – завтра тебе рано вставать
в школу.
МАЛЕНЬКОЕ НЕДОРАЗУМЕНИЕ
Когда возраст Юрия Сергеевича постепенно стал приближаться к пятидесяти, он стал замечать за собой какую-то рассеянность, расконцентрированность мыслей, что ли. То оставит на прилавке покупку, за которую уже заплатил; то не помнит, куда положил перчатки и долго их ищет; то ещё на чём-нибудь себя поймает. Раньше он не придавал этому значения. Ведь и сыновья его иногда что-то забывали сделать, без конца теряли свои вещи.