– В этот раз обошлось, – ответил я полуулыбкой, распахнув объятия и ей.
Закончив с приветствиями я пригласил их сесть за стол. И не успел я толком разместиться, как полог шатра вновь раскрылся и внутрь вошел седовласый дедушка.
– Подними свое царское седалище и подойди, обними деда, – заявил старик, тяжело передвигаясь с помощью посоха.
Это же Буривой – вредный, ворчливый старикашка. Он-то чего тут делает? Пока я помогал ворчащему деду примоститься на лавке, Эса вкратце поведала о назойливом желании Буривого отправиться ко мне. При этом, дед успевал комментировать и цыкать на девушку. Он даже успел пройтись по лагерю и проинспектировать ход его обустройства. Деятельная натура деда доведет меня как-нибудь до крайности.
Когда все разместились я украдкой рассмотрел своих ближников. Новых шрамов или увечий не было. Даже дедушка, несмотря на то, что он пережил разграбление Хольмгарда, выглядел отлично для своих лет.
– Рассказывайте, – заявил я, после того, как все сели за стол.
Эса и Эд как-то странно переглянулись. Так! Что-то нарыли, видать.
– Узнали где Милена? – спросил я.
Ближники снова обменялись взглядами. Да что ж такого они боятся сообщить? Я начинаю заводиться. Судя по нервному сжатию пальцев в замок, Эса тоже на взводе.
– Только выслушай спокойно, – торопливо заявила она.
Окрестности Тьмутаракани, лето 827 г.
Я закрыл глаза, выдохнул и кивнул Эсе.
– Набегом на Хольмгард руководил мой отец Улоф и наш старый знакомый Рогволд.
Гнев, пеленой застилавший глаза, заставил судорожно сжать кулаки.
– Нам удалось расспросить выживших и выяснить, что армия Улофа, – продолжил за девушку Эд, – выкрав Милену, направилась в сторону Пскова. Там они две недели осаждали город, но взять не сумели. К тому времени твой дед кинул клич, – я посмотрел на поникшего дедушку, – Он собрал немаленькую армию бывшего словенского союза и направил в сторону Пскова, – закончил лекарь.
– Когда мы подошли к Пскову, – начал рассказывать Буривой, – войско Улофа, бревно ему гузно, сбежало на запад. Видать, ему донесли о нашем приближении. Дальше преследовать их мы не решились. Да и войско у меня было из одних стариков, да мальцов.
Я тяжело вздохнул. Из дальнейшей беседы выяснилось, что изначально Улоф напал на мою крепость на Ладоге. Не сумев ее взять, он ее просто сжег и направился в столицу, чтобы не терять времени. Хольмгард сопротивлялся трое суток. Буривой говорит, что если бы не новые каменные укрепления, требушеты и «хазарская дорога», ощутимого урона Улоф не получил бы. А так он потерял большую часть армии.