Астарот усмехнулся. В его взгляде промелькнула тень усталости. – Я не слаб, Асмодей. Просто вижу, как много у нас на кону.
Мы поплатились за иное мнение. Падшие ангелы небес. Может, лучше было тогда промолчать. Какое нам дело до рода людского. Всё равно работаем с ними, даруем наслаждение и берём свою плату. Что изменилось бы, будь демон на небесах. Та же пьянка, только в профиль. В сущности, не изменилось бы ничего. Только звали бы нас не Архидемоны, а Архангелы. Как Мишку или Гаврюху. Что они делают. Обещают лучшую жизнь, но потом, после. Когда-нибудь. Как на выборах местной власти. Вы голосуйте, а плюшки потом. И никто не знает, будут ли эти плюшки. Смысл в затуманенном рассудке, вере тысяч и миллионов человечишек. Чья энергия питает и дарует бессмертие. Низвергнутые в Ад должны сами добывать энергию. Тут вера человека не достаточна. Нужно большее: пороки, страсти, сила духа. Хотя, надо отдать должное, люди неплохо питают наше вечное скитание по базальту.
Асмодей блуждал взглядом по каменным плитам, отражающим мягкий свет факелов, танцующих в полумраке. Он пытался уговорить себя отпустить все тревоги, которые сжимали сердце, но мысли о бесконечных интригах и сложностях не покидали.
– Астарот, – произнёс он, обратившись к своему другу, – нам нужно отвлечься. Твои термы были созданы не для того, чтобы там погружаться в мысли о власти и манипуляциях.
Хозяин замка усмехнулся. Белоснежные волосы сверкали под светом факелов, глаза блестели, как угли в ночи. Асмодей знал толк в отдыхе.
– Ты прав, друг. Давай забудем о делах, ведь у нас есть возможность насладиться обществом сексуальных нимф, – сказал Астарот с лукавой искрой в глазах.
Похоть и разврат в купе с крепким алкоголем даже демонов отвлекают от дел насущных. Демон похоти кивнул, чувствуя, как внутри него начинает теплиться искра ожидания. Дал знак слугам подать ещё напитков. Минуту спустя они нежились в термах. Вокруг разгорались игривые шутки и смех. Атмосфера наполнилась весельем. Нимфы, танцующие под мерцание света, привлекали внимание обоих демонов. Асмодей почувствовал, как его напряжение начинает рассеиваться, уступая место лёгкости и наслаждению. В этот миг он забыл о своих заботах, о том, что в мире шепчутся о войне и предательстве. Вместо этого искуситель стал лишь одним из тех, кто искал утешение в объятьях веселья, наполняя свой бокал до краёв и позволяя себе быть пойманным в волшебную паутину этого мира, где похоть и разврат правили балом.