– Что нам теперь делать? – спросила Марта у кормилицы.
– Будем действовать, как задумали.
– Кому поручим переговоры?
Глаза всех трех женщин вонзились в Ральфа.
Ральф едва не рассмеялся:
– Приму огонь на себя.
Кастелян барона Шольц скрывался. Устроив в замке пожар, спасаясь от неминуемой расправы, он надеялся добраться до королевского дворца и найти там пристанище. Благо дело, в городе у него были подельники, знакомые ростовщики, крупные картежные должники. Не гнушался он общаться и с преступным сбродом.
Его тщеславие, изворотливый ум, звериное чутье позволяли вести двойную жизнь: респектабельного кастеляна процветающего замка барона Фон Гартмана и циничного мошенника и игрока. Больше всего на свете он любил себя и все, что ему принадлежало, но пресмыкался перед бароном, рассыпался в поклонах, цветистых комплиментах его воинской доблести, дружбе с королем.
В замке барона Шольц был мастер проводить турниры и званые вечера, куда съезжались благородные гости и рыцари в надежде найти невесту с хорошим приданым, а знатные девы – богатых женихов. Для своего же хозяина он устраивал ночные пирушки с обильным возлиянием и шумные оргии со шлюхами.
Но вот барон притащил в замок странную девицу и отказался от прежних привычек. Шольц посмеивался над страстью хозяина, пока сам не столкнулся лицом к лицу с этой женщиной. Она буквально околдовала его, самым возмутительным образом заняла все его помыслы, он не понимал, как ей удалось это сделать. «Ведьма! Одно слово – ведьма!».
Она дважды ускользнула от него, но он умеет расставлять сети и поджидать добычу. Она умрет, но сначала он насладится ее телом.
Шольц затаился на время, укрывшись в заброшенной сторожке у озера.
После позорного поражения от кормилицы и дряхлой служанки он до беспамятства напился и рухнул на постель, смахнув прикроватную свечу.
Загорелся его камзол, брошенный на пол. Пламя перекинулось на свисающее покрывало. Шольц очнулся от обжигающей боли и вскочил, будто от укуса разъяренной осы, впившейся в его бок. Со слезящимися от дыма глазами, едва уворачиваясь от жалящих огненных языков, он, чудом опалив только волосы, выскочил во двор и сбежал с пожарища за мгновение до того, как появились перепуганные слуги.
Отсутствие хозяина позволяло ему оставаться в стороне от дел.