– Нет-нет, мы не посетители. – Ответила Андреа, положив руку на грудь. – Я – младший руководитель торговой Гильдии Оостероса, а это моя помощница. – Она указала сначала на Джину, которая машинально кивнула, а затем на Марвина и Алана. – И наши… Друзья.
– Очень хорошо. Но зачем мне знать это?
– Понимаете… – Запнулась Андреа. Нужно было сначала продумать речь, прежде чем стучаться… – Нам нужно в Имудзэ. Мы идем несколько часов и ланероги сильно устали… Можем мы остаться у вас на ночь?
Дверь с хлопком закрылась. Андреа разочарованно вздохнула и отошла на пару шагов, как вдруг что-то щелкнуло, и дверь распахнулась полностью.
Красивая, немолодая дама в алом одеянии в пол и черными длинными волосами учтиво поклонилась и отошла в сторону, освободив проход внутрь.
– Добро пожаловать в Храм двух сестер, путники. Проходите, я позабочусь о ваших ланерогах. Моя наставница вас ожидает.
Андреа встрепенулась и жестом позвала ребят войти.
Джина первой ступила на темные деревянные половицы. В нос ударил запах ароматных свечей и чего-то сладкого. Первое, что бросилось в глаза – это металлическая статуя метр в высоту, стоящая на высокой подставке. Второе – это стоящие вокруг нее три лавочки.
На самом деле комната была небольшой и больше напоминала не храм, а просто алтарь для молитв этой непонятной статуе. Джина подошла ближе, чтобы ее рассмотреть, а вместе с ней Марвин и Алан.
Ребята ахнули, когда разглядели сооружение. Прекрасная женщина с длинными волосами плачет настоящей, тихо журчащей водой, держа на руках другую, видимо, мертвую. Обе они были красивы, а та, что плачет, держала бережно, с нежностью первого весеннего цветка. Видимо, они были очень близки.
– Это же… – Прошептал Алан в тот момент, когда в комнату вошли.
В таком же алом одеянии немолодая женщина убрала руки за спину и словно вплыла в помещение. Она передвигалась бесшумно и от нее исходила грация, отточенная многими годами обучения.
– BRiiNah, KRiiVah – Rah… – Тихо вплыла в помещение женщина в таком же алом одеянии и черными собранными волосами. В ее походке чувствовалась отточенная годами грация, а взгляд строгий, вызывающий дрожь, но сглаженный мягкой приветливой улыбкой. – Это с древнего языка означает "Сестра Богини мертва".
– Это те самые сестры… – Заметил Алан и внимательнее вгляделся в плачущие глаза металлической девушки. Та жалобно смотрела на мертвую в ее руках.