Сергей очнулся, тряхнул головой, снял очки, которые оставили глубокий след на его тонком длинном носу. Потер переносицу, потом очки салфеткой. Покрутил во все стороны глазами. И буднично ответил:
– Без эмоций если, попахивает какими-то медицинскими опытами. Все, повторяю, все тела были изувечены. Травмы, подтвердила экспертиза, были нанесены всем при жизни. Кроме одного. Тридцатого. Это я накопал в газетенке. Эту находку к делу не приобщили. Мол, своей смертью умер, и ладненько. Дело закрыли, тела перезахоронили где-то, наверняка, среди бесхозных. Знаешь, почему?
– Чуйка меня никогда не подводит. Щас…– Римма постучала по лбу пальцем. Так дятел долбит по дереву, в поисках пропитания. Тук-тук-тук, думай, Римма, просыпайся. – Стопудово, сидели в засаде, ждали, а никто не пришел. Как пить дать. Ни трупаки прятать, ни выкапывать. А на тела запросов не было. В точку? – Римма просияла.
Сергей не удивился и лишь попросил кофе. Еще, чёрного, с чайной ложкой сахара с горочкой. Он всегда ей напоминал, любимой женщине патологоанатома Павлинского. Но ей было не важно, что он любит и как. Ее заботили только злодеи и раскрытия, отчеты и поиски.