Адиль осмотрел свои ладони, на которых остались мазаные следы, вытер их полотенцем и отправил его в дымящийся контейнер к грязным вещам, а из стоявшего рядом достал чистую футболку и надел еë через голову.
– Никак не укрыться от этой пыли, – произнëс он задумчиво и устало. – И как она всë время проникает внутрь?
Он покачал головой, глубоко вздохнул и добавил:
– На что потрачена жизнь!.. Не ту аномалию я изучал все эти годы: у нас тут налицо какой-то сверхъестественный диффузионный предикат.
– Я думаю, ей достаточно воли, – ответил женский голос.
Старик аккуратно сел в своë рабочее кресло возле узкого стола и некоторое время молча смотрел куда-то сквозь пространство, пока его взгляд вдруг не выхватил из полумрака проплывшую мимо в луче света одинокую пылинку.
– Нет у неë нет никакой воли. Еë просто несëт сквозь космос невидимая сила.
– Внешние силы действуют на всë. Воля противостоит им. Это нормально. Это и есть жизнь. Гораздо страшнее, когда никаких сил нет вообще. Не за что зацепиться. Не от чего оттолкнуться. Одна лишь… тишина.
Помолчав немного, старик произнëс шëпотом:
– Неужели это и есть то, что ты чувствуешь?
Ответа не последовало.
– Тебе не придëтся опять проходить через это, Наджем. Всë закончится, и ты будешь вновь свободна. Я обещаю.
– Спасибо, Адиль. Ты лучший из людей, кого я знала.
– Да, но… Разве я не единственный?
– Ты единственный в каждый миг, что я провожу с тобой. Но вокруг нас вечность, и путь в ней так долог…
– Мой путь уже подходит к концу. И я не знал никого, кроме тебя.
– Ты жалеешь об этом?
– Нет.
Он повернулся к столу и положил руку на специальную мягкую подставку, тут же сжавшую свою добычу боковыми фиксаторами. Их хватка постепенно усиливалась, пока не раздался чуть слышный звуковой сигнал. После него прошло несколько секунд, и Адиль почувствовал подушечкой пальца лëгкий укол. Фиксаторы ослабли, и он достал руку, встряхнув кистью. Капля крови упала на пол.
– Тебе больно? – спросил женский голос.
– Боль – то немногое, что у меня осталось. Я рад ей.
Старик взял из упаковки на столе прямоугольный пластырь и, отодвинув ворот футболки, наклеил его себе на грудь. Затем он встал и прошëлся по комнате взад-вперëд, немного помахав руками. Наконец, он подошëл к стене сбоку от стола и встал вплотную к ней, прислонившись грудью к висевшему там квадратному экрану. Быстро сверкнули две вспышки, и вновь раздался звуковой сигнал. Адиль сорвал пластырь, скомкал его и убрал в отсек сбора мусора под столом. Он сел на стул, глубоко вздохнул и подпëр голову ладонями. Проведя так какое-то время, он опять услышал сигнал, тут же встал и подошëл к экрану на стене, внимательно изучая отображëнную на нëм информацию.