Его крик бьет по ушам. Раскалывает воздух вдребезги, как стеклянную вазу.
– Я не люблю тебя. И никогда не полюблю, – своей интонацией он режет без ножа.
А я люблю его с шестнадцати лет. Целых два года мечтала и ждала. Верила, что Тим станет моим первым.
Сейчас он молчит. Наше прошлое перестало что-то значить для него.
– Ты же не думаешь, что я начну извиняться? – чуть запыхавшись, спрашивает.
– Она моя лучшая подруга. А вы… Еще и на моей кровати…
– Ладно, за кровать извини. Нас повело, – резко выдыхает. Но его плечи до сих пор напряжены.
Новый удар в сердце заставляет прикрыть глаза. Между ними вспыхнуло, страсть кипела. Юлька такая – горячая, немного взбалмошная, красивая.
Все девушки Тима такие. Он окружен моделями, фэшн-блогерами, просто красотками. Потому что знаменитость, гонщик «Формулы-1». Плавает в успехе и обожании двадцать четыре на семь.
Смотрю на Тимура в упор. Я чувствую его запах, и он кажется мне родным. Вдыхаю глубоко, наслаждаюсь короткой секундой такой близости.
– Забудь все, что ты мне сказала. И чувства свои тоже. Если хочешь продолжать общаться, об отношениях со мной не думай. Пожалуйста.
Тимур быстрым шагом идет в коридор. Пересекает площадь стремительно, быстрее, чем его красный болид в сотни раз. Обувается, накидывает куртку, которая так же небрежно валялась на полу. Брендовая, дорогая.
– Потому что я не такая как они, модели твои? – крик вырывается из груди.
Светлые глаза темнеют. Тим злится.
– Потому что ничего к тебе не чувствую. Ты мне никак не интересна.
Тим уходит, громко хлопнув дверью. Он не сказал «пока» даже той, с кем занимался сексом. Ему все равно, ведь через час или два сможет найти другую Юлю.
Я опускаюсь по стеночке на пол.
Застываю и глазами очерчиваю дверь, за которой он скрылся. Зависаю, про себя повторяя услышанное.
«Не люблю… Никогда не полюблю».
Как со скалы скинул. Падаю, падаю, бьюсь о камни, дышу на разрыв.
Боль такого масштаба, что разрывает все органы. Как бомбу проглотила. Дыра между ребер разрастается. Черная, глубокая и рваная.
– Поговорим? – громко спрашиваю, чтобы Юля, наконец, вышла и перестала прятаться.