– Чья это могила?
– Моего прошлого, – поднявшись с земли, с некоторой заминкой ответила Нуна, и в её ответе было не столько таинственности, сколько боли.
Нэйл смутился и поморщился, как если бы эта боль была его собственной, но смолчал. Он дождался Нуну и заговорил, лишь когда они вернулись в поселение и устроились на ночлег в самом крайнем из домов.
– Мы поэтому сюда пришли?
Нуна отложила поварёшку, которой помешивала похлёбку в ведьмином котле над огнём, и взглянула на Нэйла из-под полуопущенных век. Улыбнулась, но скорее машинально. Мальчик не почувствовал в этой улыбке ни радости, ни искренности.
– От многих знаний и голова лысеет, – отшутилась она давно забытой поговоркой и вернулась к похлёбке.
А это был её способ закончить неудобный разговор. После этого допрашиваться уже бесполезно. Однако и в арсенале Нэйла имелись похожие трюки. Разговорить не разговоришь, но хоть какие-то подсказки да получишь.
– Ну малявочка! – после очередной неудачной попытки вручить Нэйлу его миску с похлёбкой воскликнула Нуна. – Перестань вести себя как маленький ребёнок!
Нэйл наградил её красноречивым взглядом и снова отвернулся. Ещё пару-тройку попыток и Нуна сдастся.
– Ладно, ладно, скажу! – после пятой попытки всплеснула она руками. – Только перестань игнорировать Нуну!
Довольный собой Нэйл украдкой улыбнулся в кулак, натянул на лицо самую серьёзную из своих масок и выжидающе уставился на наставницу.
– У Нуны здесь есть дела. Ведьмины дела. Нужно восстановить силы.
Мальчик кивнул, ответ полностью удовлетворил его. Распалённое воображение, сочиняющее в голове грандиозные теории заговора вокруг этой необъяснимой секретности, ещё подначивало Нэйла расспросить, каким образом, но здравый смысл проигнорировал его. Все равно ведь не расскажет.
Ночка выдалась тяжёлой.
После полуночи резко похолодало, и ветер разбушевался не на шутку. С рёвом и воем он метался по горам, выдавая себя за невиданных чудовищ, притаившихся в ночной мгле. Ледяным сквозняком врывался в дома и буянил, громко гремя дверями и расшвыривая те немногие пожитки, что сохранились от прошлых хозяев.
Сжавшись клубочком, Нэйл беспокойно ворочался туда-сюда в тщетных пытках догнать постоянно ускользающий сон. Он ускользал всякий раз, когда сквозняк бешено хлопал входной дверью, старательно срывая её с петель. В такие моменты мальчик завидовал способности Нуны засыпать где угодно, вне зависимости от обстоятельств и окружения. Вздрогнув от очередного хлопка, он приподнялся на локтях и бросил на неё раздражённый взгляд: знай себе спит и даже ухом не поведёт. Нэйл фыркнул и отвернулся.