– Скажи-ка, дядя, — начал было Ваня.
– Не слышно! — сказал кто-то из гостей.
– Сейчас-сейчас.
Отец нажимал на кнопки, но пленка продолжала вращаться.
– Советское качество, — отозвался другой гость.
– Просто у него руки не из того места.
Люди засмеялись, а отец, разозлившись, стукнул по магнитофону. Магнитофон упал, на крышке образовалась трещина. Люди затихли, затих и Антонов. Ванина мать стояла с двумя вилками в руках, одну из них она протянула мужу, а вторую положила рядом с розеткой.
– Скажи-ка, дядя, ведь недаром…
Иван улыбнулся. Вот он – магнитофон, вот он – стул. Только свое «Бородино» Иван так и не досказал. В это время раздался звонок.
– По фотоаппарату… Я подъехал…
– Ага, сейчас.
Накинул куртку, взял фотоаппарат, вышел на улицу. Там ждал мужчина средних лет, замерзший, но почему-то в бейсболке. И вообще одетый не по-зимнему – на толстую рубашку с мехом внутри была накинута болоньевая безрукавка… Иван протянул фотоаппарат, взял тысячу:
– Зачем он тебе, ведь есть цифровые, зеркальные?
– Да, знаешь, друг, я собственно для развлечения. Хотя, может, и для работы. Сегодня это дико популярная вещь.
– Ааа… Ну фотоаппарат хороший, не подводил…
– Да и ежу понятно. Япония же! Ладно, бывай. Если что еще появится по фотоаппаратам – звони, – покупатель уже было пошел, но вдруг остановился, – ну ты это в следующий раз только классику доставай, вот типа такого же.
– В смысле доставай?
– Ну или как это у вас там называется? Работнуть?!
– Да пошел ты!
Фотограф засмеялся и направился к машине. А Иван вернулся домой, снова подошел к стенке. Следующими стояли два советских термоса из нержавейки и радиостанция «Электрон». Радиостанция с виду была, как новая, только пыльная. Иван принес из кухни влажную тряпку, протер: «Зачем она вообще нужна?» Отложив ее к вещам на продажу, взял термос. Крышка из прочного пластика голубого цвета, корпус из нержавеющей стали, красиво обрамленный узорчатыми линиями, разрезающими матовую текстуру. Иван перевернул термос, глянул на дно. Цена: двадцать пять рублей, май девяностого…