Те, кто жили на базовый доход, медленно погружались в апатию, напоминая живые тени в мире, где некогда кипела жизнь. Их дни проходили в бесконечном ожидании: кто-то ждал, что AGI найдёт новое место для людей в своём мире, кто-то – что человечество восстанет, а кто-то – что всё просто закончится.
Эта пропасть росла с каждым днём, становясь слишком широкой, чтобы её можно было преодолеть. Ненависть "несвязанных" к "связанным" накалялась, а те, в свою очередь, смотрели на своих бывших сограждан с холодной жалостью, не способной преодолеть их отстранённость.
Но в самой глубине этого нового мира, под сверкающими куполами "умных городов" и среди руин, которые облюбовали "несвязанные," начинало пробуждаться нечто новое. Люди начали задаваться вопросом: если AGI лишил их работы, может, он же и спасёт их? Или, напротив, именно в возвращении к хаосу человеческой природы лежит истинное будущее?
Буря назревала – не только физическая, но метафизическая. Это была борьба за само определение человечества. Был ли человек всего лишь цепочкой логических выводов, которые мог заменить алгоритм, или в нём было нечто большее – то, что машины никогда не смогут понять?
Когда мир окончательно раскололся, люди, потерявшие доступ к базовым благам, объединялись в сообщества сопротивления.
На фоне глобального хаоса элиты начали готовить миссию на Марс. Официально цель была благородной – обеспечить выживание человечества. Но "несвязанные" знали правду: элиты собирались бросить их на разрушающейся Земле.
В тёмной комнате, где собрались лидеры сопротивления, царила напряжённая тишина. Только редкие звуки ветра за окном и гул старого генератора напоминали, что жизнь снаружи всё ещё существует. На стене висела карта мира, исчерченная красными линиями, указывающими зоны, где "несвязанные" пытались выживать. Возле карты стоял Ари, его взгляд был сосредоточен, но в голосе звучала горечь.
– Если выживет только элита, можно ли это назвать человечеством? – спросил он, обводя взглядом собравшихся.
Эти слова зависли в воздухе, словно вопрос, который невозможно разрешить. Каждый из них задавал себе его раньше, но никто до конца не знал ответа. Что значит быть человеком в мире, где технологии определяют твою ценность? И заслуживают ли они, стоящие здесь, такого же права на жизнь, как те, кто прячется за стенами "умных городов"?