– Мерзость, – пробормотал я, ощупывая тончайшую нить паутины.
– На себя посмотри, – обиделся сверху Мизгирь.
– Да я не про тебя, – засмеялся я. – А про паутину.
– Понимал бы чего, – паучище негодующе зашевелил щупальцами. – Самая нужная на свете вещь. Знаешь, что моя паутина толщиной всего в пару миллиметров способна остановить реактивный самолет?
– Да ну?
– Вот те и ну!
– Правду говорит Мизгирь, – поддержал паука Вадит. – Прочности необыкновенной. Емеля кузнечным ремеслом развлекается, так если пакет металла этой паутиной склеить и, перекрутив, проковать на манер дамаска, мечи получаются бешенных характеристик. Броневой лист рубят!
– Беру свои слова назад. Был неправ.
– То-то…
Мизгирь спустился к нам и, едва закончив трансформацию, спросил:
– Вадит, я барашка скушаю?
– Должен будешь.
– А как же! Это мы с добрым сердцем.
– С каким из? У тебя же их три?
– А с любым… Где бараны то?
– У Капитолия пасутся.
Здоровенным прыжком толстяк сиганул вправо, на ходу превращаясь в чудовище. Вадит завопил:
– Да не Римского, Вашингтонского Капитолия, лапоть!
Паук изменил направление и ломанулся в сторону копии Конгресса США.
– Вот ведь бабуин прожорливый, никогда не дослушает!..
– Ты дурак, что ли? Ну зачем ты взял эту пафосную хрень? – Укорял Савватеевич Тагара. – Ну хочется комфорта – обошлись бы «Крузаком» или «Мэрсом»!
– Емеля, ты – деревня! Это ж «Бентли Континенталь Джей Ти»! Двенадцать цилиндров, шестьсот тридцать пять лошадей! Ты посмотри на салон!
– Да ехать двадцать минут до офиса. Нужно тебе пыль в глаза пустить?
– Дай ты мне воздухом дышать! Мне уже подземелье снится. Я после дел в клуб поеду. Ты не хочешь, так я ребят с собой возьму. И толстяка!
Мизгирь к нам в машину лезть отказался – предпочитал одиночество, поэтому передвигался на черном, затонированном по самое не могу «Volkswagen e-up», машинке маленькой и слабосильной. Однако, в условиях городских пробок, от нас не отстающей. Логика в выборе транспортного средства цыганом, однако, была. Не желая проблем с обладателем «телеги» за несколько десятков лямов, владельцы более скромных тачек уступали дорогу. А хитрый толстяк пер за нами, как приклеенный.
…Я не бывал в родном городе больше десяти лет, и, проезжая по знакомым улицам, отмечал перемены: новые здания, электросамокаты, на которых резво сновали не только подростки, но и пузатые мужики. Но в целом город изменился не сильно. Юго-запад, во всяком случае.