– Ты чего? – взвизгнул гаденыш. – Угрожать вздумала? Знаешь, что отец с тобой сделает?
– Айвендил, ты что, шуток не понимаешь? – усмехнулся Кентаро. – Девушка всего лишь тебе отказала. А если вздумаешь ей угрожать, будешь иметь дело со мной.
Красноволосый отвел мой посох от шеи Квалма, подхватил меня под руку и увлек за собой к выходу. А ведь я довела бы дело до конца! Если б не куча свидетелей, то даже Кентаро меня бы не остановил.
– Вот об этом я и предупреждал, когда предлагал оставить оружие у меня, – со вздохом констатировал Рингар, когда мы вышли на улицу. – В академии не найдется человека, который не пожелал бы завладеть таким посохом или мечом, а то и обоими сразу. Идем, провожу до общежития, тут не так уж и далеко осталось.
– Спасибо! Я чуть не убила этого придурка, – поблагодарила красноволосого, сумевшего вовремя погасить конфликт. Учитывая разницу в сословном положении, для меня подобная выходка закончилась бы на плахе.
– Не благодари, – отмахнулся Кентаро. – Иной раз самому хочется придушить Квалма. Уж больно подлая тварь. Кстати, как успехи в изготовлении охотничьего костюма? Договорилась с Тинтаром?
– Договорилась, – я тяжело вздохнула. – Только ничего не получится, похоже.
– Почему? – изумился красноволосый. – Я лично общался с вашим деканом. Ему идея пришлась по душе.
– Дело не в нем. Просто… похоже, не из чего шить костюм.
– В смысле? Что произошло? Рассказывай! – потребовал Кентаро и свернул к аллее вместо общежития артефакторов. Санкос, хоть его и не звали, следовал за нами, держась на полшага позади.
– А нечего рассказывать. Пока я лежала в лазарете, трофеи распродали без моего ведома. В казначействе академии две цельные туши улкаров оценили в жалкие пятьдесят тысяч.
– Не понял? – опешил красноволосый. – Как это? А что ректор?
– Он сразу прибежал, когда услышал разгорающийся скандал. Сказал, что разберется, но я в этом сильно сомневаюсь. Шкуры тан Ундимель продал. А мы с таном Тинтаром уже расписание утрясли, лабораторию за собой закрепили. Где я так быстро другого улкара раздобуду?
– Да с какой стати тебя, вообще, должен волновать этот вопрос? Это Ундимель пусть выкручивается, как хочет. Никто. Не имел. Права. Распоряжаться. Твоими. Трофеями. Это неписанный закон!
– Я зна-аю, и тан Торон знает, – всхлипнула, – а казначей вряд ли провернул бы такое за его спиной. И это после того, как я жизнью рисковала!