Всегда смирная Анна не выдержала, вскипела. Вставила руки в бока и выдала:
– Не позволю Машу дома оставлять, посуду мыть, да горшки натирать! Меня вам хватит! Ты батя – учитель, а меня грамоте не обучил. Читать, писать не умею. Имени своего нацарапать не могу. Обиду я тебе не припоминаю, видать, так проживу, неучёная. Коль матери нет, так и заступиться за нас некому? Знай, сестру буду учить, чтоб грамоте, как все разумела. Не смей с Иванкой о ней такие разговоры вести. Одно слово – мачеха она! – сказала, как отхлестала батяню и пошла по хозяйству возиться.
Волчком по кухне кружится, подол развевается. Громыхает посудой, бухнула казанком, льёт воду – гудит ведро, трещит доска от стирки. Матвей сбежал от нежданной ярости во двор.
Глава семейства с лета отказался учительствовать, с женой хозяйством занялся. К осени, оробев от напора старшей дочери, боясь скандала с упрямицей, позволил записать Машу в школьный класс. Нарядили её и для ученья прикупили нужное. Анна сшила младшей серую сумку и платье из холщовой ткани. Пошла сестрёнка в школу. Аннушка провожала, а обратно она с ребятами возвращалась. Идут за руки сёстры золотистым утром, шуршат осыпавшиеся берёзовые листья вдоль дороги. Бодрит кристальный, напоённый прошедшим летом воздух. Анна подведёт Машу к школьному крыльцу. Косицы поправит, наказ даст: «Учись, Марусенька, хорошенько. Слушай учителя внимательно, всё разумей и запоминай. Придёшь домой, я тебя ждать буду. Всё мне обскажешь». Целовала в русую макушку и легонько подталкивала в класс, направляя вперёд к двери, откуда лился мягкий свет и дружным роем гудели ребячьи голоса.
Иванка была женщина вёрткая, ухватистая. Когда народилось у них с Матвеем двое деток погодок, то быстро заставила мужа с хорошим доходом работать. Он и плотник, и пахарь, и жнец, и косец. Засеяли пшеницей надел. Скотины полный хлев стали держать. На продажу мясо, молоко, масло, картошка. Добром обживались, деньжата водились.
С малыми детками мачеха сама нянчилась, на Аннушку не навешала. Если на двор идёт или в люди, малышей при себе держит. Жилы и руки ей тянут. Одного на бедро присадит, а второй за подол держится. Только домашние дела на большуху взвалила, и Маша оставалась заботой сестры.
Сыновья Матвея и Иванны покинули родительский дом, ушли жить в город, нашли работу. Иван устроился плотничать, обучившись ремеслу у батяни.