1.2. Если жизнь измеряется в деньгах, она не стоит ничего
Хитрый Витти быстрым шагом направлялся в ресторан «У Джо». Выглядел он неряшливо – мятая цветастая рубашка с незастёгнутыми верхними пуговицами заправлена в синие шерстяные штаны с капельками грязи по нижнему канту, почти скрывающие когда-то неплохие, а теперь полинявшие рыжие мокасины.
Как и большинство выросших в трудном районе подростков, Витти знал только, что в этой жизни сильный всегда жрёт слабого, даже слабые могут сожрать сильного, если собьются в стаю, а стая сильных всегда сожрёт с потрохами стаю слабых. Он не окончил школу, не читал книг и к десяти годам прибился к местной банде, где шлифовал своё образование, понимая смысл жизни так, как его видел. Поэтому он никогда никого не жалел, никогда никого не любил, руководствовался в своих поступках только личными интересами, старался заручиться поддержкой сильных, держал в страхе слабых и ради выгоды мог без колебаний пойти даже на убийство.
«У Джо», как следовало из названия, принадлежал Джо Мяснику – бывшей правой руке итальянской мафиозной семьи, который, умудрившись дожить до пенсии, теперь рубил тесаком лишь говядину на своей кухне.
Хотя Мясник отошёл от дел, его ресторан являлся излюбленным местом встреч преступников и ублюдков всех мастей, и здесь никому не пришло бы в голову задавать лишние вопросы, если, конечно, вышеозначенная часть тела дорога её хозяину. К тому же Джо не гнушался передать и сохранить (разумеется, не бесплатно) кое-какие поручения и секреты и организовал своеобразную биржу труда для лиц тех профессий, которые не встретишь в колонке с вакансиями «Сандэй Ивнинг».
Витти открыл тисовую дверь с огромными бронзовыми ручками и, войдя в зал, огляделся по сторонам. Из двенадцати тяжёлых дубовых столов занятыми оказались лишь несколько. Справа от входа с аппетитом налегал на минестроне какой-то банкир, его толстое брюхо под лоснящимся красным лицом говорило, что еде в его жизни отдана значительная часть приоритетов. Он целиком сосредоточился на тарелке, кашемировый пиджак висел на спинке стула и опытному карманнику представлялся чем-то сродни детёныша тюленя для полярного охотника: даже не пришлось бы напрягаться, чтобы его выпотрошить. Но Джо без обиняков донёс до всех заинтересованных лиц, что клиенты, пришедшие к нему хорошо заплатить за хорошую еду, должны остаться довольны и вернуться за добавкой, а стало быть, по крайней мере внутри ресторана, обладают неприкосновенностью.