– Шастать по земле… какой богатый лексикон у демонов. И что ты предлагаешь? Спуститься в ад? Я не хочу этого! Я хочу быть человеком!
Только что он сидел на стуле, и вдруг оказался рядом с ней. Схватил Лику за плечи и поднял со стула. Глаза его стали черными, как бездна в ночи. Он заглянул в её глаза и сказал:
– Подумай… почувствуй… услышь себя… точно ли ты хочешь быть именно человеком?
У Лики закружилась голова и она почувствовала, как её затягивает во тьму этих глаз.
Сергея привезли в какой-то загородный дом. Пока везли, ему стало тревожно. Почему не завязали глаза? Потому что, он не сможет уже никому рассказать, где именно был? По идее, когда заложника планируют оставить в живых, ему завязывают глаза. Или надевают мешок на голову. Не завязывают глаза и не надевают мешок в том случае, если человек уже никому, никогда и ничего не расскажет. Получается, его везут убивать? А про заложника просто наврали? Жарков даже вспотел немного.
– Да прекрати ты дергаться! – сказал один из сопровождающих. – Тебе сотрут память, вот и всё. Никто тебя не собирается убивать просто так. Только если не объявится твоя зазноба.
– Вы что, читаете мои мысли? – возмутился Сергей.
Но больше ему никто не сказал ни слова. Привезли, выпустили из машины, проводили в дом, и всё. Оставили на первом этаже в гостиной. Оба сопровождающих куда-то ушли, а потом Сергей услышал звук отъезжающей машины.
Жарков подошёл к двери и потянул её на себя. Дверь открылась. Странно как-то… он решил выглянуть и посмотреть, что там, на улице. Вроде как, заезжали в ворота. Наверное, по периметру забор, возможно высокий…
Сергей не смог даже голову из дома высунуть – наткнулся на невидимую преграду. Толкнул рукой – снова нет. Преграда была невидимой, но плотной. Сергей попытался определить, на что препятствие похоже на ощупь, и не определил. Магия какая-то, видимо.
Он закрыл дверь и проверил окна на первом этаже – то же самое. Выйти он не мог. Позвольте! Но ведь те, кто его сюда привез, вышли?! А как?
На второй этаж Жарков пока не пошёл. Он вдруг почувствовал, что очень голоден. Сергей ведь убежал из ресторана, не поев. Пропала Лика и ему стало не до еды. Потом он ехал к деду Грише, потом его везли сюда. Как-то было не до этого. А вот сейчас голод догнал его. Надо было поесть, а то скоро разум начнет мутиться. Жарков уже не помнил, когда он вообще ел! Кажется, грыз какое-то печенье в доме Григория с утра.