Но задавая этот вопрос, я сам себе подсунул свинью – тут же вспомнил, в какой позе она там стояла. Кажется, пора осваивать навык медитации, иначе никакой пиджак меня не прикроет.
– У меня что-то случилось с принтером, – пояснила раскрасневшаяся Лиза, – компьютер перестал его видеть. Я сходила к нашим айтишникам. Они сказали, что, скорее всего, дело в проводе и дали мне новый.
– А сами прийти и поменять его не захотели? – уточнил я.
– Сказали, что там не сложно, и любой дурак справится, – попыталась оправдать их Лиза, хлопая ресницами. – Но видимо, я принадлежу к какому-то особому сорту дур, потому что замена провода не помогла. Компьютер все еще не видит принтер. Думала, я не туда вставила. Вот проверяла. Воткнула шнур в другой разъем, ничего не изменилось.
– Все ясно.
Злой как черт я пошел разбираться с оборзевшими айтишниками. Как они могли так безответственно отнестись к проблеме? Неужели они думают, что, если к ним обращается секретарь, а не кто-то из руководства, можно просто отмахнуться? Заставили девчонку ползать под столом, когда сами получают за это деньги.
Я влетел в кабинет IT-отдела, еле сдерживая клокочущую внутри ярость. Трое парней оторвались от своих мониторов и уставились на меня с удивлением.
– К вам обращалась Елизавета по поводу принтера? – процедил я сквозь зубы, сверля их тяжелым взглядом.
– Ну да, кажется, заходила. А что такое? – лениво протянул Альберт, откидываясь на спинку кресла и поправляя очки.
В коридоре девчонки когда-то шептались, что он специально носит очки в роговой оправе, чтобы выглядеть солиднее. Интересно, кто-то на это ведется?
– И какую помощь вы ей оказали? – со спокойствием удава спросил я.
– Выдали сетевой кабель, – сжимаясь в размерах, ответил Альберт.
– Скажите, Альберт, в ваши обязанности входит своевременное обслуживание всей корпоративной техники и устранение технических неполадок?
– Ну да, – вынужден был признать он.
– Тогда объясните мне, почему мой секретарь ползает под столом и выполняет вашу работу, когда она должна делать то, что ей сказал я?!
– Извините. Сейчас все исправлю, – стушевался Альберт.
– Альберт, работа, которую приходится исправлять – плохая работа. Имейте это в виду, – холодно напомнил я.
Он виновато улыбнулся мне и поднялся со своего места. Я смерил его тяжелым взглядом.