– Мне нужны документы по одному делу.
– Никто не звонит в архив в такое время. С чего ты взял, что я решила взять ночную смену?
– С того, что тебе наверняка хочется чаще видеться с нашим охранником Маркусом.
– Это так заметно?
– Приготовишь для меня дело 172/2002?
– 2002? Так… Оно… Должно быть… Да, оно должно быть внизу. Когда тебе нужно?
– Сейчас тебя не слишком затруднит?
На другом конце провода Джен фыркнула:
– Знаешь, мне только что снилось, что я выиграла в лотерею и ходила по архиву в бархатном халате.
– Ты выиграла в лотерею и все равно продолжала работать здесь?
– На кого я тебя оставлю?
Миллер улыбнулся.
– Тут все немного вверх дном. На днях опять приходили оцифровывать материалы.
Миллер усмехнулся.
– Я буду ждать у себя.
– Чье это дело? Можешь мне что-нибудь рассказать? – из любопытства спросила Джен.
– Это только… мои догадки.
– Сделаешь кофе? Мне нужно некоторое время.
– Я куплю в автомате. Меняю кофе на папку с материалами.
– Не знаю, за что я тебя люблю, Миллер.
– За то, что мы так похожи. У нас одна половина терпеть не может это место. А другая, наоборот, не представляет жизни без него.
– Эту половину во мне зовут Маркус, – ответила Джен.
Бен не смог сдержать улыбки и положил трубку.
Позже, когда Миллер завершил все формальности передачи дела в отдел убийств, женщина средних лет с волосами, убранными в хвост, и умытым лицом вошла в кабинет, с трудом неся картонную коробку. Подойдя к рабочему месту Миллера, она с грохотом опустила ее на стол, будто это был труп.
– Где мой кофе? – вместо приветствия спросила она.
– Всего лишь? – пошутил Бен, пододвигая к ней одноразовый стаканчик, от которого исходил легкий пар. – Два сахара?
– Если б ты не был женат и так счастлив с Лизой, ты был бы моим Маркусом.
– А кто бы тогда любил Маркуса? – ответил Бен в благодарность за комплемент.
– Я не сказала, что была бы тебе верна.
– Один – ноль в твою пользу, – улыбнулся Бен.
Он открыл коробку и разложил бумаги и папки-скоросшиватели на столе.
– У тебя завал? – спросила Джен.
Бен не ответил. Посмотрев на первую страницу заявления об исчезновении, он почувствовал нарастающую внутри тревогу: с фотографии на него смотрела Джина, светловолосая, веселая, с такой белой кожей, что могла бы сиять в темноте.
– Если тебе понадобится что-то еще, только скажи.