– Таша, это называет консилер. – в очередной раз напоминает она. – И он лежит на комоде в прихожей.
– Спасибо! – я подлетаю к сестре, чмокая ее в щеку.
Ну забываю я постоянно про эти названия! Замазка и замазка.
Да, в этом отношении я совершенно не девчонка. А еще мне очень повезло с генами и организмом. Всем нам повезло. Ни у меня, ни у Милы не было подростковых проблем с кожей, а папа с мамой наградили красивыми мордашками.
Так что декоративной косметикой пользовалась Стелла, да Мила иногда, чтобы солидности себе добавить. Мне же всегда было все равно на это. Я ж художница. Я и так вижу, что симпатичная. Да и после нескольких часов рисования на холсте вырисовывать что-то еще и на себе не хотелось совершенно. Так что пользовалась я только этим… как его… консилером, вот! И то, только тогда, когда круги под глазами делали из меня полузомби. Учитывая, что я в последнее время еще и сплю не очень хорошо, то видок был тот еще.
Сменить комбез на джинсы и топ с клетчатой рубашкой, переплести волосы в новый пучок, слегка повыше и поприличней, захватить любимый рюкзак с неизменным скетчбуком и карандашами внутри, и вперед!
На улице распускались цветы. Я вдохнула глубоко воздух. Приятненько. Все такое цветущее, зелененькое. Прям как во сне. На миг голова закружилась, а перед глазами встало другое лето. Тонкая дорожка, вьющаяся среди деревьев, уводящая куда-то в чащу. Светлые полянки. Бабочки. Белые. И как будто что-то тянет туда, вперед. И я почти делаю шаг, когда рядом слышится визг тормозов и громкий сигнал.
Кто-то дергает меня за руку.
– Ой! – я отскакиваю от проезжей части и оборачиваюсь. – Рей?
Тот молча смотрит, задерживая взгляд на моем лице.
– Ты в порядке? – наконец спрашивает он.
Я уже успеваю сообразить, что произошло и нервно улыбаюсь парню.
– Да. Спасибо, что спас от переломанных ног. – вырывается какой-то истерический смешок. – Прости, я… задумалась.
По глазам вижу – не верит. Знает, что опять произошло.
– Опять всю ночь Вечный Лес снился? – спрашивает он и мне остается только согласно пожать плечами.
– Ладно, пойдем. – отмахиваюсь от неловкой темы, но все же уточняю: – Я поговорю сегодня с Милой. Может, она что подскажет.
Мы идем молча. Так же молча покупаем булку хлеба для уток, почему-то вечно голодных, несмотря на толпы подкармливающих их людей. Солнце светит почти в глаза, и я немного щурюсь, цепляясь за худи Рея, чтобы не упасть.