Ихелион отошёл к стене, пропуская бойцов, завязывающих себе глаза.
Рыжие угзи шли к нему со всех сторон. Дхавал неуверенно встряхнул мечами, выпуская клинки и придавая им серповидную форму. Да, он нихмир, значительно превосходящий силой угзи. Но их слишком много.
Юноша ощутил странный вкус во рту и провёл кончиком языка по зубам. Они начали истекать жидкометаллическим ядом ллояров. Из пальцев потянулись ядовитые когти. Белые глаза затянулись слепой сталью. Он знал в это мгновение только одно – Радана он не отдаст. Его пайкчхики дрогнули и резко взвились над головой, словно живые змеи. В свете костров засверкали цепи и навершия, отражая лица с чёрными повязками на глазах.
Ориентируясь на своё новое восприятие, Дхавал отразил первый удар кнута. Его не хотели убивать. Его хотели остановить, чтобы убить Радана.
– Я приказал взять его, – прошипел Ихелион, оскалив зубы. Мастер пригнулся, внимательно следя за боем. Юноша ловко ускользал от ударов и сбивал гигантскими крыльями его воинов, расшвыривая их в стороны с колоссальной силой. Но он балансировал на левой ноге, оберегая правую – раненную. Повязка снова окрасилась лиловой войорской кровью. Пайкчхики звонко вырывали оружие из рук угзи. Потрясающая гибкость и пластичность сильного тела слепого нихмира восхитила мастера. Похоже, папаша-генерал занимался сыном. Ихелион не знал, что мать Дхавала – певица Сикху тоже угзи. Именно она научила его обороняться серповидными видами оружия в совершенстве, ориентируясь на слух их свиста. Да, именно этот боец ему нужен в клане. Радана убивать нельзя, иначе не будет рычагов управления таким воином. Смерть семейного угзи может привести к непредвиденным результатам. Проще надавить на него, загнать в ловушку его доброты, наивности и мягкосердечия.
– Уведите его от Радана и Тиарры, – тихо прошептал он в ухо стоящему поблизости бойцу. Тот быстро отдал команду жестом и тоже бросился на нихмира, стараясь проскользнуть в ускорении под его крыльями и сбить с ног. Боец замер, ощутив укол острия клинка в горло. Нихмир стоял над ним, глядя вперёд стальными и слепыми глазами, не убирая оружия от его шеи.
– Отзови своих угзи, мастер. Радана я не отдам. Он мой.
Не чувствуя и не видя изменений, Дхавал сильнее прижал острие к горлу лежащего у его ноги кота. Но тот резко вошёл в ускорение и воткнул в окровавленную повязку на бедре короткий, но широкий нож и с хрустом провернул лезвие. Лицо Дхавала побледнело на глазах. Нихмир рухнул, потеряв сознание – лезвие было напитано соком аркониса, причиняющим жгучую и невыносимую боль. Из раны снова хлынула кровь струей.