– Начальник пожарной охраны сказал, что с вами он закончил, – сказала она голосом, подразумевающим «Я готова надеть ему на голову мусорную корзину, лишь бы он замолчал». – Так что вы оба можете идти. Завтра вам предстоит много заниматься, так что отдохните.
– Заниматься? – уточнил я.
– Ты поможешь Элизабет подготовиться к тесту по алгебре, она получит за него «отлично», и на следующих выходных мы сыграем премьеру «Пиппина», – произнесла мама феноменально уверенным голосом, который обычно приберегала для торговых консультантов. – Шоу должно продолжаться. Будь я проклята, если я позволю какому-то пожару или тесту по математике нам помешать. Так что идите домой и отдыхайте. Брайант встретится с тобой у библиотеки в десять утра, – и она повернулась к Элизабет. Та выглядела так, словно не знала, что ответить.
Элизабет кивнула, и это было верным выбором.
– Это будет чертовски трудная неделька, нам всем нужно быть к этому готовыми. – Мама ушла, полная решимости провести подобную беседу с каждым участником театральной студии.
– Иногда она немного меня пугает, – сказала Элизабет.
– Только иногда?
Девон пробирался ко мне сквозь толпу.
– Мне пора, – Элизабет оглянулась на школу. – Думаю, учебника по математике у меня больше нет.
– Мы что-нибудь придумаем, – ответил я, гадая, много ли вообще осталось от школы.
– Ладно, – она кивнула. – Встретимся утром. Просто… Избавься от него. – И она развернулась и ушла.
– Ты только что разговаривал с Элизабет Уик? – спросил Девон.
– Ага. Я её новый учитель по математике.
– И она не хочет, чтобы ты выбросил из головы мысль, что тебе можно с ней разговаривать?
– Не-а. – Я покачал головой, глядя, как Элизабет удаляется вниз по улице.
– Тогда от чего ты должен избавиться?
Я молча поднял руку с зажатым в ней маленьким чёрным телефоном.
Мы двинулись в папину квартиру пешком. Не знаю, вёл ли меня инстинкт, привычка или понимание того, что ключи от маминой квартиры расплавились в пожаре. В любом случае Шато выглядел хорошим выбором.
На такси было бы быстрее, но поскольку пахло от меня как от пережаренного барбекю, я решил, что будет лучше пройтись.
Девон принялся во всех подробностях расписывать, что делали пожарные: в основном, бегали туда-сюда и таскали шланги.
– А потом Линда Мэй, милая маленькая Линда Мэй, так перепугалась, что ей срочно понадобилось, чтобы её кто-нибудь утешил, и, конечно же, она побежала ко мне. Я тебе говорю, приятель, – пожар свёл с ума всю Восьмую авеню.