Элизабет сузила глаза.
– Уговор? А ты что можешь выбрать?
Я открыл рот, чтобы сказать, что могу самостоятельно выбирать множество вещей в жизни, но это было бы неправдой. Я был так счастлив, что родители перестали орать друг на друга в суде, что просто согласился со всем, что они предложили. Я годами соглашался со всем, только чтобы не усугублять конфликт.
– Я могу выбрать, на кого я буду учиться, – смущённо ответил я.
– Что ж. После того, как мы уничтожим телефон, может, мы сможем поискать информацию о государственных университетах. Кто знает? – она снова взяла меня под руку. – Ты уже спалил театр, может, в тебе не совсем угас бунтарский дух.
– Со школой это вышло случайно, – пробормотал я.
Теперь Элизабет держала мою руку ближе к себе и уже не так неловко.
– Я знаю. Но ты вывел всех наружу, что было довольно круто.
– Спасибо?
– Пожалуйста, – улыбнулась Элизабет, покачав головой.
Мы уже подошли к папиному дому. Фасад был отделан мрамором, а козырёк тянулся через весь тротуар до проезжей части, чтобы можно было выйти из машины, не промокнув под дождём.
– Ого, – пробормотала Элизабет. Мы быстрым шагом прошли мимо швейцара.
– Доброе утро, мистер Адамс, – начал он, как всегда.
Жизнь в Манхэттене обладает одним свойством. Ты вроде как знаешь, что у некоторых людей денег полным-полно. Ты видишь лимузины и шубы. Ты проходишь мимо бутиков Тиффани и Картье и прочих суперроскошных магазинов. Но пока ты не окажешься в помпезном здании, где живут все эти богатые люди, ты даже не думаешь, что у них есть спальни и туалеты. Например, мой папа жил здесь, но мне до сих пор от всего этого не по себе. У нормальных людей не должно быть мраморных полов.
– Привет, Дрейк, – сказал я, подходя к стойке. С секунду он смотрел на меня так, словно не мог понять, кто я. Глаза у него покраснели, лицо осунулось и посерело. И того хуже – на рубашке спереди была складка. Знаю, звучит это странно, но даже одна-единственная складка – это очень странно для такого парня, как Дрейк.
– Ты в порядке? – спросил я. Когда он в последний раз брал выходной? У него вообще бывают выходные? Он хотя бы спит?
– Всё хорошо, мистер Адамс, – немного неразборчиво ответил Дрейк. Похожим голосом разговаривал мистер Клейнс, мой старый учитель химии. А потом его уволили за то, что он наливал в свою бутылочку водку вместо воды. – Я вижу, вы снова вернулись, – его взгляд медленно переместился на Элизабет. – С новой подругой. Мистер Родес плохо себя чувствует?