Он начал аккуратно сдвигать карту в сторону. Спавший рядом мужчина пошевелился и издал сдавленный тихий всхлип, как будто во сне ему привиделось что-то неприятное. Рука Александра замерла. Из-под карты выглядывало напечатанное на газетной странице миловидное улыбающееся девичье личико. «Кэйко Хасимото, 17 лет, учащаяся старшей школы». Он огляделся, но никто из его соседей не просыпался, а девушка в соседнем ряду снова отвернулась и смотрела не отрываясь в иллюминатор, не до конца прикрытый шторкой. Из-под шторки пробивались лучи солнца, выхватывавшие из полумрака изящные, почти кукольные ладони, покоившиеся на раскладном столике, отчего казалось, что от них исходит слабое свечение. Ее лица теперь совсем не было видно, и прямые черные волосы почти полностью сливались с темнотой. У Александра пересохло во рту, и он потянулся за пластиковым стаканчиком, в котором оставалась пара глотков минеральной воды. Его рука еще немного сдвинула карту.
Строгое точеное лицо, волосы, собранные в тугую прическу, высокий лоб, между бровями сосредоточенная морщинка, – видимо, привычка хмуриться в моменты задумчивости появилась у нее еще в раннем детстве, так что даже неважная газетная печать сохранила тонкую вертикальную полоску. «Аюми Ито, 25 лет, служащая банка Мидзухо». Милая девушка, – вероятно, за ее строгой внешностью скрывалась чувствительная натура.
Александру вспомнилась его бывшая коллега из Банка Нагоя, Ёрико Каваками, – у нее тоже всегда был такой вид, будто к ней не подступишься. По правде сказать, первое время Александр думал, что она презирает его за то, что он иностранец, но впоследствии выяснилось, что Ёрико не было свойственно ни капли пресловутого высокомерия, которое нередко проявляют служащие японских компаний к сотрудникам «не-японцам». Кто бы мог подумать, что у нее случится роман с самым легкомысленным из сотрудников банка, который не пропускал ни одной симпатичной девушки.
Должно быть, эта Аюми Ито была похожа на Ёрико: безупречно выполняла свою работу и редко заговаривала о своих истинных чувствах, а на окружающих производила впечатление холодной и замкнутой красавицы. Дома у нее наверняка остался небольшой аквариум. По вечерам, возвратившись с работы, она смотрела на маленьких пугливых рыбок, снующих среди медитативно покачивающихся в воде нитей водорослей. Про аквариум, разумеется, Александру ничего известно не было, но ему отчетливо представились несколько юрких рыбок, прячущихся в подсвеченных лампами водных растениях.