Затянутое Королевство: Правитель всех земель - страница 16
Изображение №2: Донсо Четырёхпалый.
«Летопись времён: О Сионе, смерти не устрашившемся».
Он был рождён в объятиях первых лучей солнца, первого дня и первого года великой эры Марнъ-ядос. Глубокий взор его тёмных очей пронзил его мать-землю насквозь, напитав младенца, названного Немым, живительной силой материнской крови. Он рос не по дням, а по часам, он воздвиг собственное время, не страшившееся конца и позабывшее своё начало. Его звали и будут звать Цинтропос Сион Марнъ-ядос, посланник искажённого Абсолюта.
Он избрал своей женой прекраснейшую из всех дев Райзу Марнъ-ядос, наградил её силой предков великого рода и предрёк в назначенный час дать жизнь новому ростку, кой желал достичь причащения и занять трон Конклава по праву.
Но трон оный по-прежнему принадлежит другому. И трон народа гинов, и кирианцев, и властителей далёких краёв, не знающих эту легенду. Сион придёт за ними всеми, заставит приклониться перед ним и по праву рождения первого и последнего займёт трон каждого из государств. Тех, что были, и тех, что будут. Ибо он правитель всех земель, наш посланник искажённого Абсолюта.
Маргус Ним, проповедник Забытой церкви.
За двадцать лет до войны четырёх гербов.
Глава 3. Новый монарх
Тридцать второй день пятого месяца.
Длань Короля
Ужасные кошмары терзали Избранного Кузней уже пять ночей подряд. Охваченный жаром, пришедшим с изнанки мироздания, он то и дело просыпался при свете луны, держа в правой руке свой непревзойдённый Таа̀р-Итѝр. Клинок слышал зов хозяина и не мог проигнорировать его. Покуда опасность нависала над могучим воином с меткой дезертира, верный ратному делу клинок исполнял возложенный на него долг. Снова и снова. Растрачивая силы в пустую. Каждое такое пробуждение в поту сопровождалось криком. И не мужественным иль волевым, а сотворённым ветхой слабостью, которую бывший григор Учения Яростных оставил по собственной воле. Но она нагнала его. И Равус Вал’Гавсми не знал, как дать ей отпор. Той ночью после прибытия в королевство Мауторн ему пришлось вкусить все тяготы уготованного кошмара и принять его природу, пропитанную кровью и отчаяньем.
Во сне Равус стоял посреди поля битвы – разрухи щитов и мечей, оставленной Браан-ву. Пламенные выродки окружали со всех сторон, скалясь, крепко сжимали оружие в руках и готовились ринуться в бой против единственного оставшегося в живых противника. Они ждали приказа своего господина, были не способны действовать без его указки. Они не представляли интереса для Вал’Гавсми, ибо он не мог оторвать взгляд от бездыханных тел своих соратников.