Спросонья я даже не сразу понимаю, что и почему у меня болит. Руку неприятно сводит, а вчерашняя рана болезненно пульсирует. Проморгавшись, оглядываюсь, и обстановка мгновенно воскрешает в памяти весь вчерашний день. А затем и вечер.
Резко оборачиваюсь, но на другой половине постели никого.
Прислушиваюсь – в ванной тихо, а дверь в спальню прикрыта.
Приподнимаюсь, растирая руку и морщась от легкого покалывания. Через неплотно прикрытые шторы пробивается солнечный свет – значит, уже как минимум часов девять утра.
Едва я спускаю ноги с постели, как слышу мужской голос в соседней комнате. Слов не разобрать, но это точно Марко. Получается, мой муж проснулся первым и ушел?
Поправляю халат так, чтобы ничего не было видно, и осторожно иду к двери в гостиную.
– … нет, Романо ни черта не получит, – сдержанно произносит Лучано. – Мне плевать, что он там хочет! Я не собираюсь закрывать глаза на его самосуд.
Осторожно выглядываю и вижу Марко, стоящего у окна. Его взгляд тут же фокусируется на мне.
– Делай, что сказал, – отрывисто чеканит он и заканчивает телефонный разговор.
Первый порыв – отступить и спрятаться в спальне. Но я остаюсь на месте и с трудом выдерживаю пристальный изучающий взгляд мужа.
Он уже одет – в темных брюках и идеально сидящей на нем рубашке темно-синего цвета. Вчера была белая, получается, у него есть смена одежды.
– Завтрак на столе, – наконец, говорит Лучано. – У тебя полчаса.
Снова тем самым тоном, что и вчера в ванной.
Я так и стою, не пошевелившись – лишь бросаю взгляд на небольшой столик, которого вчера не было. Видимо, пока я спала, персонал успел и завтрак нам доставить. Как предусмотрительно. Судя по тому, что я могу рассмотреть – сам Лучано еще не ел.
От одной мысли, чтобы сесть с ним за стол, меня бросает сначала в жар, а потом в холод.
Марко приподнимает бровь, так и не отводя взгляда. Рукава его рубашки закатаны, так что я снова могу видеть его крепкие предплечья, да и в целом в памяти всплывает то, как выглядит Лучано без одежды.