Но старички изо дня в день все твердили и твердили моей маме:
– Пора вам уезжать, пора вам уезжать, пора вам уезжать…
И добились своего.
Когда наступило лето, Мама уехала. Не насовсем. Нет. Она сказала, что это называется – съездить на разведку. Она обещала скоро вернуться, а меня оставила пожить пока с нашей соседкой – бабушкой Лидой Нечаевой.
Ну, что же. Раз мне пришлось быть за старшего, я все взял в свои руки. Мамину работу я знал на зубок. Она могла на меня рассчитывать. У всех наших пожилых друзей дома было чисто, была вода и дрова. Куры и кролики были с довольными и сытыми лицами.
Свободное же время я проводил в лесу. Бабушка Лида научила меня ходить за грибами. Я все делал так, как она велела. Не заходил далеко в чащу, не мусорил и всегда, по пути, заламывал сухие веточки на деревьях. Они были для меня маячками и не давали заблудился. А когда я набирал полную корзину грибов, я приносил их домой. Вместе с бабушкой мы жарили эти лисички, маслята с картошкой и наедались до отвала. Хорошо!
За то, что я был таким сообразительным, любознательным, а главное – послушным, мои друзья очень хвалили меня. Я ценил их доверие, но однажды, мне очень захотелось зайти в лес чуточку глубже. Я всматривался в гущу деревьев и замечал, что их стволы, чем дальше, тем толще, а трава вокруг них выше и сочнее. И грибы там наверняка должны быть гигантскими. Я не хотел обманывать своих друзей. Я обещал не делать этого. Мне было интересно, но страшно. Страшно, но интересно… И я не сдержался! С большим трудом, я стал пробираться сквозь бурелом, овраги. С каждым моим шагом лес становился все тише и тише. Как будто деревья вокруг образовали толстые стены. Я слышал только, как колотится от усилий мое сердце и тихо-тихо где-то журчит вода. Интересно, но страшно. У меня пересохло в горле. Чтобы справиться с жаждой, я отважился пойти еще дальше, на звук воды, и вскоре нашел мелкий ручей. Больших грибов я так еще и не отыскал, но дальше идти уже было нельзя. Нужно было напиться воды и возвращаться. Я снял свою белую кепку и положил ее на землю, наклоняясь к ручью, опустил ладошку в воду и вдруг, услышал треск ветки на другом берегу. Стук сердца, заполнил уши. Это был уже другой стук, холодный и колючий. Я боялся даже дышать. Я остолбенел и только рыскал глазами по сторонам. И тут, я разглядел, что стою обеими ногами прямо в глубине следа от огромной, когтистой лапы. Я завопил, как маленький заяц и побежал скорее домой, забыв даже о своей любимой, единственной кепке. Она осталась лежать у ручья, а я уже не замечал на пути ни оврагов, ни бурелома. Не нужны стали мне и мои маячки. Ноги сами вынесли меня прочь из леса. С бешенной скоростью они примчали меня домой и остановились только тогда, когда я забрался на печку и накрылся одеялом с головой.