Вот и сейчас Эндрю почувствовал, что сердце у него забилось так же сильно, как в первый день их знакомства. Но сердце сердцем, а пытливый взгляд его не обнаружил на привычном месте у окна фигурки механического медведя, которого он сам сконструировал и подарил мисс Остин. Барышня назвала его Мишка Ти, по первому слогу фамилии Эндрю. Мишка Ти был большой, пушистый, забавный, с черными глазами-бусинками. Он мог поднимать и опускать верхние лапы и вертеть головой. А еще он умел говорить. Для этого надо было вставить ему в спину и покрутить небольшую ручку, и тогда он начинал говорить голосом самого Эндрю.
– О прекраснейшая из прекрасных, – говорил медведь голосом скрипучим и несколько глуховатым, – о красивейшая из красивых! Луна и солнце меркнут перед твоей красотой, звезды тускнут от зависти к твоему очарованию! Не будь жестока к бедному мишке, позволь поцеловать тебя в сахарные уста!
Слушая эту простодушную мольбу, Мэри всякий раз хохотала, лукаво поглядывая на Эндрю.
Однако в этот раз медведя почему-то не было на привычном месте. Впрочем, инженеру сейчас было не до заводных медведей.
– Здравствуй, Мэри, – голос у него звучал слегка хрипловато. – Прости, что побеспокоил внезапно и так поздно.
– Здравствуй, Эндрю, – сказал она, озорно сверкнув глазами. – Позволь представить тебе мистера Картера. Оливер, это мистер Тимоти.
Проклятье! Мэри была не одна. Только сейчас инженер заметил, что в дальнем углу комнаты, словно прячась от слишком яркого электрического света, замер высокий молодой человек.
Как известно, двум третям женщин нравятся брюнеты и лишь одной трети – блондины. Возможно, так происходит потому, что брюнеты встречаются чаще, возможно, причины тому иные, метафизические. Так или иначе, мистер Картер понравился бы только каждой третьей барышне, но, судя по всему, понравился бы очень сильно. Это был, как уже говорилось, высокий молодой человек со светлыми волосами и серыми глазами. И судя по тому, как он пожал руку Эндрю, еще и чертовски сильный. Во всяком случае, пальцы на руке Тимоти-младшего склеились и расклеиваться не спешили.
– Рад познакомиться, – проговорил Картер.
Судя по всему, он был стопроцентный американец – и довольно состоятельный к тому же. Этого только нам не хватало, уныло подумал инженер, но и сам улыбнулся через силу и отвечал: