Я знаю, кто точно проживет. Четверо братков на диване: Боря, Коля, Санёк и Витёк. Черепашки-ниндзя курильщика. Четыре всадника апокалипсиса. Или три мушкетера, но их четыре. Не читал, кстати. Упущение с моей стороны. Хорошего про этих могу сказать ещё меньше. Искренне не понимаю, что таких козлов держит в школе. Идите вы в колледж да получайте рабочие специальности! Оставьте среднее общее образование нормальным пацанам и пацанессам. Если девки, о которых я только что рассказал, хотя бы создают иллюзию того, что учатся, то эти обормоты ходят только, чтобы ходить, как на каторгу. Мне мало о них известно потому, что они, походу, всё время под кайфом или просто несут какую-то ересь. Их никто не понимает и разбираться не хочет. Слышал, что в позапрошлом году, в девятом классе, когда школа должна выпустить всех – над ними прыгали и скакали. Всячески помогали им списать экзамен и надеялись, уже было, избавиться, но не а, не получилось.
Я прошел мимо этих маргиналов, не удосужившись ни взглянуть, ни поприветствовать, ни протянуть руку.
Если вы успели подумать: «Чувак, ты вообще, где учишься, в коррекционной школе?», – поспешу вас разочаровать – нет. Просто так повезло, что в одной комнате оказались самые отбитые из всех. Уверен, что в остальных частях квартиры ютятся уже самые достойные представители нашего класса.
Ах да, я прав. На кухне между собой разговаривала тройка самых чётких парней с соответствующими библейскими именами: Андрюха, Яков и Пашка. Они стояли вдоль столешницы и о чём-то энергично переговаривались. Обсуждали они, наверное, мемы, видеоигры или сериальчики – типичные мальчишеские штуки для наших дней. Я бы тоже, в принципе, мог поддерживать с ними диалог, но боюсь, что буду четвертым лишним. Они общаются ещё с момента зачисления в школу. То есть, с первого класса. Пробиться в их узкий круг уже, кажется, нереально. Впрочем, иногда они мне жмут руки.
– О, здорово, ничё ты. Пришёл, – без злого умысла удивился Яков, протягивая руку. Я даже не захотел додумывать за него гадости.
– Ага, выдавливаю по капле… Социофоба из себя, – долго проговаривал я, щупая всем руки.
– Даже так, ну удачи! – очень низким голосом сказал одноклассник. Он улыбнулся и вернулся в витающий в воздухе прерванный разговор про, очевидно, недавно пройденную «трипл эй» игру – «Атомное сердце». Я её пройти не успел, и мне нечего было сказать, а потому я уселся за стол, довольствуясь невольным подслушиванием.