– Совет вам напоследок: повежливее и потактичнее с клиентами, Джими Хендрикс. От вас покупатели шугаются. Вы с таким подходом ни в жизнь ничего продать не сможете. И магазин из-за вас загнется. Честно говоря, не понимаю, как вас директор здесь держит…
Не привыкшего слышать от своих визитеров подобного рода вопиющие нахальства кичливого бизнесмена аж перекосило от такого непочтительного к нему отношения. Бросив на кассовую стойку распечатанный чек, награжденный ярко выраженными диктаторскими замашками напыщенный коммерсант всем весом облокотился на прилавок сжатыми в кулак ладонями, наклонился поближе к рыжему-бесстыжему и, исподлобья грозно уставившись на него объятыми ненавистью маленькими черными глазками, сквозь зубы проскрежетал:
– Совет тебе напоследок: научись играть и купи себе нормальную аппаратуру, Дэйв Мастейн рандомельский. Не умеешь рубить нормально – так сиди дома лабай и родителей мучай своим преждевременным квинтоизвержением. Не надо сюда приходить и в уши всем остальным посетителям срать, круговорот говна в природе свой демонстрировать на людях. А, и да, чтобы ты знал: я и есть директор этого магазина. А теперь пшел вон отсюда, щенок.
Ошеломленный таким неожиданным поворотом, Сапожников захотел было ответить на это самое настоящее скотство грубияна, но так и не смог подобрать ничего сколь-нибудь подходившего к ситуации и лишь несколько раз, беспомощно шлепая губами, раскрыл рот в попытке защитить попранные Федей честь и достоинство. Смирившись с положением не способного постоять за себя обиженного ребенка, он резким движением схватил со стойки чек, надел гитару на спину и безропотно, не проронив ни звука, покинул «РандомМузТорг».
Новоиспеченный обладатель «Пасифики» очутился на пустынной безлюдной улице. Казалось, что все пешеходы, которые должны бы были в это безоблачное воскресное утро бороздить просторы Миллионной, разом вдруг оказались сплошь музыкантами и дружно побежали в приютившийся на ней музыкальный магазинчик выискивать себе инструменты.
Обуреваемый неутоленной жаждой мести, Энвидий не столько радовался обновке, сколько размышлял о способах, при помощи которых он мог бы свершить возмездие над зазнавшимся и оборзевшим руководителем организации, которого он по незнанию все это время ошибочно принимал за рядового менеджера. Внезапное озарение посетило его в тот момент, когда он собирался опять вклиниваться в узенький проход между стеной магазина и правым бортом черного «лексуса». Оглядевшись по сторонам, он убедился в том, что это впрямь был единственный «Леха», представленный на прилегавшей к конторе территории.