В первые минуты истерики Ася пыталась держать лицо и старалась договориться с ребенком – пыталась объяснить, сторговаться, но он ее не слышал. Зато его слышал весь магазин. Ася оглянулась по сторонам – количество любопытствующих росло с каждой секундой. Все смотрели на нее с осуждением и презрительно качали головами. Ей хотелось провалиться сквозь землю или, как минимум, упасть на пол рядом с этим «бесенком», утратившим для нее всякую привлекательность, и тоже закричать от усталости и беспомощности.
Ася понимала, что это провал, но не понимала, почему экзаменатор до сих пор бездействует. Он ничего не делал, ребенок продолжал истерить, а испепеляющие взгляды любопытствующей публики сводили с ума. Ася физически ощущала, насколько сильно у нее натянуты нервы. На секунду она закрыла глаза и услышала… Хлопок? Или ей показалось? У Аси мелькнула мысль, что это лопнуло ее терпение.
Она открыла глаза, рванула к стенду с шоколадками, схватила сколько поместилось в руку и всучила их плачущему ребенку. Портал в ад был закрыт – на лице малыша снова сияла блаженная улыбка. Но вместе с тем она в очередной раз закрыла себе дорогу к обретению материнских прав.
Разъяренный инструктор устремилась тяжелой походкой к Асе. И наконец-то открыла свой экспертный рот:
– Это возмутительно, такого безобразия мне видеть еще не приходилось! Как вы могли пропустить наиглавнейший ритуал – предварительный разговор с ребенком?! Вы обязаны были его подготовить, прогреть, так сказать. Четко, ясно, на доступном языке объяснить, куда вы идете, зачем. Рассказать о правилах поведения и о том, что будете покупать. Эта короткая беседа с высокой долей вероятности избавила бы нас от этой чудовищной истерики, – экзаменатор продолжала. – И что вы вцепились в колбасу? Да, она не просто так. Да, ее надо было купить. Если она есть в списке, значит, кому-то из членов семьи она понадобилась. Мы проверяем не только готовность стать матерью, но и способность при этом оставаться адекватным человеком. Если ребенку нельзя, это еще не значит, что никому нельзя. Понимаете? Вам надо было на экзамене больше внимания уделить ребенку, а не колбасе…
Асино лопнувшее терпение болталось безжизненными тряпочками в области солнечного сплетения. Она была больше не в состоянии поддерживать образ воспитанной девушки и выслушивать нравоучения, назидания и завуалированные оскорбления. Она понимала, что лучшим решением для всех будет, если она сейчас же уйдет, а лучше – убежит.